Или все ж таки отправиться в тот самый военный лагерь, куда держал путь Рико? Если это и впрямь Корвус, то там наверняка есть маги, они узнают первого Ворона, они смогут помочь – раз империя явилась сюда, значит у орденских чародеев заклятия по-прежнему работают… Конечно, придется доказывать необходимость взлома каменной толщи, но почти бездонные запасы магической силы кого угодно убедят, здесь Маррон не сомневался.

Он только жалел, что потратил столько времени зря. Но он был уверен, что отыщет проход вниз, особенно после того, как неведомая сила с легкостью взломала каменную крышку каверны…

Маг полез обратно, обдирая о каменные выступы колени и пальцы. Он до такой степени устал, что даже холода почти не чувствовал; долг тащил его вперед, долг и истекающее время. Он вывалился из расселины на воздух, под хмурое утреннее небо – хвала всем богам, тучи скрыли творящееся в небесах непотребство, только бледные розоватые сполохи прокатывались по ним, словно кто-то снаружи водил свечой над гигантским шаром Араллора. Даже предположить трудно, что там происходит, а ведь с этим еще только предстоит разбираться…

Публий глотнул воды и вскарабкался на невысокий скальный гребень – таких гребней по дороге к лагерю нужно преодолеть с десяток, не меньше, и как только Рико добрался туда на своем конструкте?.. Но, едва выпрямившись и взглянув вперед, маг кубарем скатился обратно.

И было отчего. Навстречу ему, ясно различимое в сером пасмурном свете, бежало воинство.

Публию хватило одного взгляда, чтобы оценить, понять и принять невероятное. Впрочем, после Элмириуса, после подземного пламени и некромастера Рико с его немертвыми конструктами могло ли что-нибудь удивлять?..

То были не люди, не орки и не снежные тролли. Не гномы и не кобольды. То были странные, уродливые и пугающие создания наподобие того, которое они с Сальвией препарировали в Дриг Зиггуре. Креатуры Северной Ведьмы, ее конструкты, ее армия. Они бежали не быстро, но ходко, ватагой, иные катились, иные подпрыгивали, и у всех в руках и лапах поблескивало самое разнообразное оружие. Пока – сложенное, опущенное, прижатое к телу, чтоб не мешало в походе, но цель этого похода сразу стала ясна: конструкты шли убивать. Они просто больше ничего не умели.

И даже понятно, куда они направлялись: кроме имперского воинского лагеря (по крайней мере, Публий уже уверил себя, что это именно он) в этих пустынных местах никого больше и не было.

Маг метнулся обратно к расселине, уповая лишь на то, что конструкты не ищейки и навряд ли его почуют. Он забился в щель и едва успел залечь за камнями, как первые конструкты перевалили через гребень.

Публий услышал слитный топот множества ног, множество слишком легких и слишком частых для человека шагов. Спустя несколько ударов сердца через щель между камнями он увидел мелькающие тени: конструкты горохом сыпались с каменного козырька над расселиной и бежали дальше. Однако он зря надеялся, что ищеек среди них нет: одна из тварей что-то учуяла и некоторое время крутилась у подземной щели, пока кто-то не погнал ее вперед грубым окриком.

И тут Публий едва не хлопнул себя по лбу. Ну конечно, как он не сообразил! Северные конструкты, если верить префекту Дриг Зиггура, были достаточно автономны, однако группы их нуждались в присмотре какого-нибудь мага. Оттого-то пограничная стража тогда так усердно изучала следы, оставленные неизвестными возле Башни Полуночи…

И тут у первого Ворона мелькнула совсем уж безумная мысль. А что, если попытаться перехватить этот отряд? Конструкты сильны и неутомимы, самое уязвимое место – это управляющий маг; в бою он наверняка хорошо скрывается, но сейчас, на марше, нападения не ждет. Публий Маррон не теряет совершенно ничего (кроме жизни – в случае неудачи), зато в случае удачи сумеет и к Шаарте пробиться, и получить в свое распоряжение значительную силу.