Наши с Алешей мамы подружились и часто ходили вместе гулять. Когда нам исполнилось года два или три, Татьяна Петровна предложила найти женщину, которая бы с нами гуляла. Вскоре Татьяна Петровна нашла мадам Мари – француженку, которая до революции работала гувернанткой в одной из московских семей. Мадам Мари практически не говорила по-русски, но, естественно, отлично говорила на своем родном языке. Гуляла она с нами по 3 – 4 часа в день сначала в нашем районе, большей частью на Собачьей площадке, а потом водила нас гораздо дальше в зоопарк и даже в район Шмитовских прудов. Она, естественно говорила с нами только по-французски, разучивала с нами стихи французских поэтов и басни Ла Фонтена. У нее была дочь, которая училась в Институте иностранных языков, она тоже говорила с нами по-французски, но французский у нее был уже с небольшим русским акцентом. Какое-то время к нам присоединялись еще один – два мальчика или девочки нашего возраста, но они не приживались и вскоре мы оставались снова вдвоем.

ДАЧНАЯ ЖИЗНЬ

Несмотря на стесненное финансовое положение нашей семьи, мама и папа делали все возможное, чтобы на лето вывозить меня на дачу. Лето 1926 г., а затем и два (или три) последующих года мы жили в Царицыно-дачное. Это был поселок в получасе езды на поезде с Курского вокзала. Я, конечно, не помню, но родители говорили, что в начале лета весь поселок утопал в белых цветах вишни. Снималась одна (или две) комнаты с верандой обязательно с садом, где я мог спокойно играть, а мама доставала портативную пишущую машинку и садилась за работу – собственно говоря, благодаря ее переводам мы и могли снимать дачу. В те годы была введена пятидневка, и выходные падали на дни; заканчивавшиеся на «5» и «0». Поэтому папа приезжал почти каждый день. В выходные, когда мне уже было три – четыре года, мы отправлялись по левую сторону от железной дороги, а жили мы по правой, в прекрасный парк с развалинами бывшего Екатерининского дворца с густыми аллеями и сетью прудов. Уж не знаю от кого стало известно, что очень дешево можно проводить лето на Оке в городе Касимов, что располагался недалеко от Нижнего Новгорода. Так как цены в Царицыне значительно подскочили, решили поехать на лето в Касимов. Это была целая экспедиция: в Касимове делал остановку пароход, ходивший каждую неделю из Москвы (Южный порт) по Москве-реке и Оке. Пароход был старый, шел очень медленно, причаливал к каждой небольшой пристани. Каюта была довольно большая, не очень шумная, и я был и в восторге от путешествия. Плыть был довольно долго – пять или шесть дней. Баба Лютя напекла нам в дорогу целую гору пирожков, которые я стал поглощать с самого утра, а отплывали мы вечером. На каждой стоянке папа выходил на пристань и что-нибудь покупал из съестного, придирчиво выбирая, как ему казалось, самое свежее: он был страшно брезглив! После обеда, за которым я съел еще несметное количество пирожков, я почувствовал себя плохо: температура поднялась до 40 градусов, тошнило и т.д. Папа обратился к капитану с просьбой вызвать врача на следующую стоянку парохода. По-моему это была Елатьма, а может быть другой населенный пункт, но доктор действительно появился, пожилой, как сейчас помню, с седой бородкой клинышком. Осмотрев меня и выслушав маму о съеденных пирожках, он достал из чемоданчика пузырек с касторкой, заставил меня выпить столовую ложку и только сказал: «глотаешь ты еду, как пеликан». Эти его слова я запомнил на всю жизнь (а может быть их мама часто повторяла). Ночью – извиняюсь – пронесло, А утром я был здоров. Поездка на пароходе нам понравилась: спокойная река, изредка попадались лодки с рыбаками-удильщиками, очень мало населенных пунктов, а в основном леса, ухоженные поля и цветущие луга. Папа покупал на пристанях летние ягоды, иногда внушавшие ему доверие молочные продукты. На каждой пристани выходили и садились новые пассажиры, но основная масса ехала до Нижнего Новгорода и обратно – такие поездки тогда только входили в моду. После войны из Москвы отправлялось по несколько пароходов (теплоходов) в день в Нижний Новгород (тогда уже Горький) и Астрахань, а затем и в Ростов и на Валаам с экскурсантами в обе стороны, и свободных мост не было. И, действительно, плыть на пароходе – прекрасный отдых, масса впечатлений и никаких забот.