По лицу неконтролируемо потекли слезы. Они смешивались с потом и образовали небольшую лужу под ногами, оставляя след на брюках.

Вдруг кто-то сзади взял меня за подмышки и поднял на ноги. Я не видела кто это: мои глаза и так видели мутно, так еще и пелена слез заслоняла видимость. Приоткрыла рот, чтобы спросить, кто это, но почувствовала, как из него что-то течет. "Пожалуйста, пусть это будет просто кровь, а не слюни" – взмолилась я на удивление себе. Почему в такой момент я беспокоюсь о таких вещах, как смущение? Я тут почти умираю, мне спасает понятия не имею кто, а мой мозг выдает именно такую мысль.

Человек запрокинул мою руку себе за шею и обхватил талию. Мои ноги еле волочились за его ускоренными шагами в сторону лестницы. Он, видимо, понял, что вровень ему идти я не могу, поэтому поразительно легко поднял на руки. От такого жеста живот, резко изменивший положение, пронзился болью, и я тихо вскрикнула, вновь облившись слезами.

– Тише. Скоро все закончится. – Донесся до уха приятный, успокаивающий, слегка встревоженный голос. И до жути знакомый.

А затем наступила темнота.

Она нежно протягивала свои черные длинные руки, обволакивая каждый потаенный кусочек моего тела. От нее исходила приятная прохлада. Я вдруг почувствовала себя такой легкой и невесомой, мне захотелось кричать от восторга и смеяться до потери пульса. Я протянула свою руку в ответ темноте, чтобы она могла ее сжать и не отпускать, притянуть к себе, вскружить меня в танце и отправить в лучший мир, нежели тот, в котором я живу.

Я уже почти оказалась полностью окутана тьмой, когда где-то там, сзади, донесся тихий дрожащий голос:

– Она ведь будет в порядке?

И тут я вспомнила, что в том мире у меня есть одно неоконченное дело. Потрогав карман брюк, я нащупала приятную ткань и вытащила белый платочек. С грустью посмотрев на темноту, с большим сожалением выдохнула:

– Не в этот раз, прости.

Развернулась и пошла назад, ощущая на спине ее разочарование.

Что-то белое слепило мне глаза.

Усталость не давала мне просто от нее отвернуться. По всей видимости, лежала я на спине, и какое-то огромное светило било по мне всей своей яркостью прямо в нос, будто демонстрируя все свои возможности и хвастаясь передо мной тем, что сейчас изобретение человека над ним же и доминирует. Как бы сильно я ни жмурилась свет не исчезал. В голове уже перебрала все ругательства, которые только знаю, когда наконец подняла веки, чтобы встретиться с источником света с глазу на глаз.

Но, вопреки всем ожиданиям, над собой я не увидела никаких ламп. Просто какой-то белый полоток.

Я нахмурила брови, так как не узнала место, в котором нахожусь. Безуспешно попыталась подняться на локтях, чтобы осмотреться: резкое движение вызвало боль в животе, от которой я громко сказала: "Ох".

Я полежала еще несколько минут, разглядывая желтоватые кляксы в дальней части потолка. В помещение кто-то зашел, видимо, заметил, что мои глаза открыты, и тут же вышел. Снова кто-то зашел и уселся на кровати, которая жалобно скрипнула.

– Здравствуйте, Агата. Я ваш лечащий врач, доктор Ленский. Как вы себя чувствуете?

Врач? Ах, вот оно что. Я, должно быть, в больнице. Правда совсем не помню, как тут оказалась, поэтому стала в скором порядке перебирать в памяти события до этого момента. Ночь, боль в животе, темнота и… Какой-то человек. Который отвел меня сюда и ради которого я вернулась. Я себя не узнаю: как такое вообще могло случиться?

– Я… Нормально. – Не ощутив у себя каких-то проблем, я ответила именно так.

– Что ж, отлично. Вы знаете, почему вы здесь?