Но еще я думаю, что для этого необходимо научиться находить в своей жизни маленький тихий уголок, где мы начнем задавать самим себе острые и насущные вопросы о нашем бытии: «Кто я? Откуда пришел? Куда направляюсь? Зачем я здесь?» И для этого необходим священный момент молчания – тогда мы сможем подготовиться к своему путешествию. Это доступно всем.

ДЖОН: Я очень люблю природу, хотя живу в большом городе. Подведите меня к ручью, усадите под деревом, покажите мне птиц, летящих в небе, – и я почувствую Бога. Я ощущал его даже во время грозы.

Опра: Неужели?

ДЖОН: Именно так. В нашей небольшой квартире в Цинциннати не было кондиционеров. За моим окном был забор. Девятилетним или десятилетним мальчиком я выходил через просеку к звездам и рассказывал Богу, что я хочу делать. Я говорил ему, что хотел бы быть мужем. Я хотел бы, чтобы Он мной гордился. Я желал, чтобы Он использовал мою жизнь для чего-то великого. И потом, когда начинались наши знаменитые весенние и летние грозы, я выбегал на крыльцо и садился там, вытянув ноги. На них лился дождь, и одно это вызывало во мне ощущение, что Бог говорит со мной. Это ощущение усиливалось от грома и молнии. Мама говорила мне: «Зайди в дом! В тебя попадет молния!» Я отвечал: «Папа не даст меня в обиду. Я сейчас с ним разговариваю», – и она позволяла мне остаться на крыльце. Так я поддерживал связь с Богом. Так Он говорит со мной до сих пор. По какой-то причине бури приносят мне покой. Я знаю, что Он не даст меня в обиду. Он властен над бурями в природе, и Он властен над бурями в моей душе. Над моими эмоциональными бурями. Над человеческой жизнью. Когда я сломлен, когда хочу сдаться, я знаю, что Он рядом.

Опра: Что вы сказали бы человеку, который тоже хотел бы иметь такую связь с Ним, такую же близость и такие же чувства? Я уверена: найдутся те, кто скажет, что Бог, о котором вы говорите, не из их церкви.

ДЖОН: Верно. Я говорю о том Боге, которого встречаю не в церкви, не во время полуторачасовой воскресной службы. С этим Богом я общаюсь в два часа ночи. И тогда я проливаю слезы, пытаясь понять, есть ли в чем-нибудь смысл.

Опра: Ваши молитвы достигают Его?

ДЖОН: Да. Он слышит все, хотя не на все отвечает так, как мне бы хотелось. Я в это верю. Как Тот, кто создал нас, мог бы бросить нас на произвол судьбы? Некоторые люди говорят: «Он не отзывается на мои мольбы». Они забывают, что Он все слышит. Просто иногда Он отвечает «нет». И мне пришлось вырасти и созреть, чтобы это понять. Я спрашиваю себя: «Меняется ли мое отношение к Богу, ослабевает ли моя преданность оттого, что Он говорит “нет”?» И я все лучше понимаю, что моя зрелость – это способность быть удовлетворенным всегда, невзирая на то, какой ответ на свои молитвы я получаю.

Майкл: Мы все время слушаем кого-то, думая, что слушаем самих себя. Например, мы смотрим на эту вазу и слышим голос внутри. Он говорит: «Боже, какая интересная форма! Вот только цвет мне не очень нравится. У моей бабушки была ваза похожего цвета». Внезапно внутри нашей головы кто-то комментирует происходящее. Но это не вы, правда?

Опра: Да, это все ваши мысли о вазе.

Майкл: Все больше и больше наблюдая за ним, я осознал, что этот голос никогда не умолкает. Он говорит обо всем, все оценивает, все обсуждает.

Опра: И те мысли, которые крутятся у вас в голове, вы осознаете тогда, когда наступает затишье в разговоре с другом, верно? Вы поняли, что неумолкающий голос, который истолковывает все и вся, выражает сомнения и тревоги, не является вами. Однако вы наблюдаете этот голос. Вы осознали, что внутренний диалог есть проявление психики, а не души, и это понимание стало началом вашего пробуждения?