– Зато от меня никто не уходил, – напомнил брат жены.

– Да, потому что некому.

– Не лезь в мою личную жизнь.

– Нет у тебя личной жизни, и поэтому залезть в нее невозможно. Зато в мою ты лезешь без стыда и совести!

На кухню зашел один из мужиков и спросил:

– Что еще будем выносить, хозяин?

Петр допил кофе и поставил чашку на стол.

– Тебе правда ничего не надо? – спросил он Лазаря.

– Забирайте, что хотите.

Они прошли в зал. Лазарь выглянул в окно. Снег перестал идти, дома и деревья стояли белые и красивые. На востоке всходило солнце. День обещал быть ясным и холодным.

– Диван выносим? – спросил один из мужиков.

– Выносите, – ответил Петр.

Мужики взялись за диван и, пыхтя, потащили его к выходу.

– А ты уверен, что Ольге нужен этот диван? – спросил Лазарь Петра.

– Не уверен. Но мужики должны же что-то выносить. Я им деньги заплатил. А что?

– Просто он ей никогда не нравился.

– Не нравился такой хороший диван?

– Он неудобный. И еще обивка. Она всегда говорила, что у этого дивана ужасная обивка. А я купил его в основном из-за обивки. Женщине трудно угодить.

– Моя сестра – золото, а ты – говно! Потерять такую женщину!

Мужики подтащили диван к двери и пытались вытащить его в коридор. Но диван не проходил. Они крутили его и так и эдак, но ничего не получалось. Наконец они его бросили. Мужик, что постарше, вытер рукой пот со лба и сказал:

– Диван надо разбирать. Иначе не вытащим.

– А инструменты есть? – задал вопрос Петр.

– В машине.

– Намучаетесь вы с этим диваном, – вздохнул Лазарь.

– Что, диван оставляем? – спросил мужик, что помладше.

Петр посмотрел на Лазаря. Тот пожал плечами.

– Ладно, – разрешил Петр, – поставьте его на место.

Мужики подхватили диван и потащили его обратно. Петр пробормотал, качая головой:

– Такую женщину променять на проститутку. Ну ты, Лаз, и говно!

Лазарь сел на стул и, наблюдая за рабочими, сказал:

– Зачем ты меня оскорбляешь? Пока мы не развелись с твоей сестрой официально, мы – родственники.

– Да, мы – родственники, – согласился Петр.

– А женщины, рано или поздно, ото всех мужиков уходят, – заметил Лазарь. – А в конце остается последний мужчина, от которого уже уйти некуда. И тогда они остаются.

– Ты не последний, – заметил Петр, – а я сразу – говно! Прости меня, грешного!

– Ладно, проехали…

– Ольга, кстати, тебе передала еду.

– Врешь!

– Сама сготовила утром.

– Наверно, просто привычка сработала, – заметил Лазарь.

– Пакет в машине. Сейчас принесу и положу в холодильник. Так – значит, холодильник остается.

– Холодильник мне нужен, – сказал Лазарь. – А то я где буду хранить продукты?

– Что дальше? – спросил один из мужиков, появившихся в комнате.

– Выносите большой комод и стулья, – распорядился Петр.

Мужики, придвинув диван к стене, подхватили комод и потащили к двери.

– Ох, тяжелый! Подержите нам двери. Боимся полировку поцарапать. Вещь дорогая.

Петр и Лазарь пошли к входной двери, открыли ее и стали ждать рабочих.

– Скажи, а почему ты уходил из семинарии, когда молодым был? – спросил Лазарь Петра.

– Я не уходил, меня – выгоняли.

– Ты никогда об этом не говорил.

– Стыдно было. А сейчас что стыдиться? – шестой десяток пошел.

– А за что?

– Тогда я разуверился в Боге. Стал пить.

– Прямо в семинарии?

– В том-то и дело. Но я все же доучился и получил приход. Двадцать пять лет служил Богу и людям.

– Но ты и его бросил.

– Я разуверился в Боге. Мне было очень тяжело. Но сейчас мне уже лучше. Как-то спокойнее на душе.

– А пьешь ты больше…

Петр почесал затылок. Рабочие вынесли комод и попытались засунуть его в лифт, но ничего у них не получилось. Они вытерли вспотевшие лбы и потащили его вниз по лестнице.