Чтобы получить такой реалистичный портрет, ему пришлось проделать немало работы, но Матвей не жалел для этого ни времени, ни сил, ни средств. Вернувшись из Тибета, он первым делом составил фоторобот черт лица девушки. Сам он не владел подобными компьютерными программами, но в органах все еще работали его старые друзья, которые воссоздали описанный им образ настолько четко, насколько это вообще было возможным. После этого он начал поиск художника, который смог бы вдохнуть жизнь в сухую черно-белую картинку. Ему повезло не сразу. Лишь третий художник, оказавшийся совсем еще молодым парнем, смог вызвать в нем интерес, придав лицу Кэтэри свойственный только ей неотразимый образ. Матвей забраковал и эту работу, но художника уже не отпустил. Снабдив юное дарование внушительной суммой, он в буквальном смысле поселил его в своей квартире и мужчины работали совместно с утра до поздних ночей доводя до совершенства желаемый образ. Матвей был строг, и браковал работы вплоть до шестой, которую сейчас держал в своих руках.

Да, парню удалось невозможное, и он наконец-то рассмотрел в глазах любимой именно те оттенки, которые на века врезались в память полюбившего ее мужчины. Цвет ее выразительных задумчивых глаз ассоциировался у него с раскрывшимися осенью каштанами. Около самых зрачков брал свое начало глубокий карий цвет, который постепенно приближаясь к контурной оболочке, приобретал едва заметные нотки зеленцы. Легкая улыбка слегка приоткрытых губ невольно заставляла улыбнуться в ответ любого, кто смотрел на портрет. Длинные, густые ресницы придавали взгляду выразительность и чарующую таинственность. Глядя в ее глаза, Матвей понимал значительно больше, чем могли передать слова. В такие моменты время словно останавливалось ради этих сладостных мгновений, которые наполняли его душу теплом и учащали сердцебиение. Именно эти чувства испытал Матвей, когда взглянул на шестой портрет.