И в замке их, действительно, ждали. Сразу за главными воротами толпилась компания мелких бесов во главе с заместителем Конгруэнция.

Элькин торжественно показал Всехнему ошейник с заклепками.

– Вы спросите, что это? – спросил он. – Так я вам отвечу! Это указание самой леди Хельги! Схватить господина Всехнего!

Волк прижал было уши, и собрался смыться, но его стащили с Кентавра и быстро окружили.

– По какому поводу? – поинтересовался Комендант, спешиваясь и потягиваясь.

– Вы спрашиваете, по какому поводу? – уточнил Элькин, затягивая на волке ошейник. – Повод значительный! Леди Хельга обнаружила полную пропажу чего? Всех драгоценностей! И приказала Всехнего – что сделать? Повесить. Что и будет исполнено!

– Я – герой войны! – возмутился волк, безуспешно пытаясь высвободиться.

– Именно героев первыми и вешают, – утешил Комендант, разминаясь после верховой езды. Всё тело с непривычки болело.

– Победителей не судят!

– Не судят, почему? – спросил Элькин, покосившись на Конгруэнция, и сам же ответил: – Потому что нет распоряжения судить! Есть распоряжение – повесить!

Конгруэнций растеряно стоял в сторонке. Ему и Всехнего было жалко, и с Хельгой связываться не хотелось.

– Давайте договоримся! – предлагал Всехний. – Назовите цену!

– Ты уже договорился, – заметил Комендант. – Сегодня у тебя день такой, что ошейники так и липнут. Угораздило же наложить лапу на ее шкатулку. Что, жить расхотелось?

– Не сдержался, – уныло ответил Всехний, прижимая уши и припадая на землю.

Снут воспринял новость излишне серьезно и обеспокоившись, предложил вернуть драгоценности законной хозяйке, но на это волк только помотал головой – лучшие украшения Хельги давно превратились в звонкие монеты.

– Ох, болтаться тебе в петле, Всехний! – захохотал кентавр, гарцуя неподалеку и осматриваясь. – А жаль, мог бы хорошо погулять с нами. Сейчас такой шашлык замутим! Я вам так скажу, когда на столе много мяса – это прекрасно! Без всяких этих салатов вполне можно прожить. А без мяса – нет. Я допускаю, что вся эта капуста богата витаминами, но мясо – мясо это вещь!

– И овсянка, – поддакнул неслышно подошедший к ним дворецкий.

– Харольд! – воскликнул кентавр. – Старина! У меня для вас пренеприятное известие! Жизнь все-таки прекрасна! – И он захохотал, похлопывая себя по лоснящимся рыжим бокам.

– Я рад приветствовать вас в нашем Кленовом Месте, – искренне ответил Харольд. – А что за культурное мероприятие тут происходит?

– Всехнего вешают.

Дворецкий неслышно упал на колени и возвел тонкие руки к небу:

– Наконец-то! Воистину, это великий день!

– Раззявы, тупицы и хвостатые ослы, – Хельга сидела в кресле Коменданта и высказывала свое безграничное возмущение. Конгруэнций и Пестрый стояли перед ней навытяжку. Оба выглядели так, словно проснулись минуту назад. Оба мечтали сейчас только об одном – смыться отсюда, как можно быстрее.

На несчастные головы бесов обрушивался весь пыл и гнев хозяйки:

– Как вы додумались выкопать могилу у самого входа?

– Вы сами сказали…

– Что я сказала?

– Вы приказали повесить Всехнего, – монотонно забубнил Конгруэнций. – Мы спросили – где?

– Ты спросил, – уточнил Пестрый.

– Я спросил. А Вы сказали – на Западной башне. Мы спросили, что с ним делать потом…

– Ты спросил.

– Я спросил, что с ним потом делать, вы сказали – похоронить. Я спросил – где…

– И?

– Вы сказали – где угодно.

– Замечательно! – воскликнула Хельга. – Сначала этот серый прохвост болтался полдня на веревке, ноя и требуя воду, еду, жвачку и прочую дребедень… потом вы таскали его в гробу по всему Кленовому Месту и распевали песни… причем покойник у вас постоянно вываливался и орал громче всех! Где, кстати, вы взяли настоящий гроб?