Комендант поднялся, отряхнулся.

– Здоровенный! – воскликнул он. – Ну понятное дело, чьи это еще шутки могут быть.

Кентавр хохотал от души, валяясь и беспорядочно колотя по воздуху копытами. Когда стало понятно, что его веселье надолго, Комендант обратил внимание на лежащего рядом беса. Конгруэнций уткнулся лицом в землю и даже, казалось, не дышал.

– Ты жив там? – спросил Комендант, потрепав беса по загривку.

Конгруэнций вздрогнул, пошевелился и приподнялся, растерянно моргая.

– Что, уже всё? – спросил он наконец.

– Всё, – успокоил его Комендант. – Давай, приходи в себя. Ты чего такой отмороженный?

– Ух, страшно было. А Снут где?

Пока Комендант озирался, неподалеку, с дерева, раздался знакомый голос:

– Я тут. В наблюдении.

Вслед за этими словами с дерева посыпались листья и ветки. Снут спрыгнул на землю и покатился кубарем.

– Это же надо, – сказал Комендант. – По деревьям карабкается. Снут, в тебе хоть что-то героическое есть, вообще?

– Инстинкты выживания, – уклончиво ответил Снут. – Я ноготь из-за вас сломал.

Веселье кентавра переросло в стоны, всхлипы. Наконец он нашел в себе силы подняться и встряхнуться. Его исполинские размеры стали еще заметнее. С зубом-амулетом на шее, закатанными рукавами, загорелый до кирпичного цвета, он загораживал собою солнце.

– Привет, бронетехника, – вскинул руку Комендант. – Сюрпризы устраиваешь?

– Какой огромный! – воскликнул Снут.

– А то, – гордо ответил Здоровенный, отбежал от них, развернулся, на полном скаку подлетел, восторженно схватил Коменданта и закружил его, как пушинку: – Паша!

Желтые кроссовки Коменданта замелькали перед глазами.

– Осторожнее! – Конгруэнций заметался, в ужасе. – Осторожно!

Кентавр легко опустил на землю Коменданта:

– Вот он, ваш полководец. В целости и сохранности, не переживайте.

Коменданта закачало, он опустился на землю и потряс головой, приходя в себя.

– Уж эти мне твои приветствия, – перед глазами всё мельтешило и он не спешил подниматься на ноги. – Ты чего дурака валяешь?

– Держу вас в форме, – воскликнул кентавр. – А то совсем усохните там, в своем замке. Кстати, могли бы и побольше армию собрать. Что это, вообще, какое-то неуважение.

– А что нас, мало?

– Мало? Да вас тут трое!

– Вон еще, – Комендант указал на скромно замершего позади него Конгруэнция. – Так что не надо преуменьшать.

– Конго, самурай! – узнал Здоровенный. – Как жизнь? Пока не доканал босса? И очень зря. Делай карьеру, пока молодой!

Конгруэнций смотрел на кентавра, дурашливо улыбаясь. Здоровенного, за исключением леди Хельги, любили все.

– А без оружия-то вы чего? – Кентавр поправил амулет на шее. – Это же надо, явиться на войну с голыми руками.

– Есть музыкальное сопровождение, – Снут указал на барабан.

Кентавр кивнул:

– А, ударный инструмент. Знакомая вещица. Но всё равно, для воинов слабовато. У вас как, вообще-то, штаны сухие?

– На себя посмотри, – огрызнулся волк.

– Пройдоха ты, Всехний, баламут. И как с тебя до сих пор не содрали шкуру? Хотя, ты молодой, у тебя всё впереди.

– Зубы, зубы видите? – оскалился Всехний. – Клыки? Я вас разорву на мелкие кусочки!

– Страшенные клыки, о чем речь, – согласился кентавр, пофыркивая. – У тебя, Всехний, кариес, так что стоит поменьше лазить за конфетами. В этом плане гораздо полезнее овощи! Брокколи там, или сельдерей. А ты кто, парень? – спросил он Снута, который застенчиво стоял в сторонке. – Тебя я вижу впервые. Хлипковат, на вид. Ножи метать умеешь? Из арбалета лупить? Ох, я вам скажу, хороший арбалет – это вещь! Я тут Южному поместью помог в некоторых вопросах… вот, видите, свежая отметина, если бы в упор били – мне конец. Знаете, как щиплет?