– Ты разве не торопишься? – спросила я, замечая, как Ролан притормаживает своего нетерпеливого жеребца.

– Тороплюсь. Просто не хочу, чтоб тебе опять стало дурно в дороге.

– Какая забота… – пробубнила я, снова размышляя о том, как мне не нравилось его чрезмерное внимание к Элле Гор. – А что же твоя зазноба? Какая она?

Он усмехнулся.

– Зазноба? Ты что, выросла на юге?

И снова он попал в самую точку. Родители Лиды Катафуги, увезшие меня в Ведарию, обосновались в Южном пределе. Там я и провела своё сознательное детство.

– С чего ты взял?

– Только южане так говорят. Моя зазноба… – он задумался. – Она… смелая, ответственная и заботливая. А ещё очень красивая.

Я примерила к себе каждый из этих эпитетов, и, кроме красоты, которая даже под внешностью Майры Сидус, не была моей, ни один из них не подходил. Потому что я ужасная трусиха, которая всю жизнь сбегает, вместо того чтобы дать бой. И разве я ответственная? Я бросила своих приёмных родителей, когда они узнали, что я не их дочь, потому что боялась инквизиции, и с тех пор не отправила им ни весточки. И Ролану перед побегом из ковена тоже не сказала ни слова. В общем-то и забота о других мне не свойственна. Все мои мысли всегда направлены на выживание.

И только слепец или дурак мог бы заподозрить во мне все эти возвышенные качества. Возможно, я зря защищаю его привязанность к Майре Сидус, потому что сердце его на самом деле принадлежит другой девушке. Той самой – смелой, ответственной и заботливой красавице, ждущей его где-то в столице.

– Элла, всё в порядке?

– Да, – ответила я, прогоняя неприятные мысли.

– А у тебя есть кто-то… тебе небезразличный? – спросил он, поглядывая на меня искоса.

Я пожала плечами.

– Теперь уже и не знаю. Но ещё недавно я думала, что он есть.

– И что же, он оказался негодяем?

Я усмехнулась.

– Это спорно, кто из нас больший негодяй.

Когда мы доехали до моей покосившейся избушки, сегодня почему-то выглядевшей немного ровнее, все мышцы в моём теле с непривычки ныли. Я давно не каталась на лошади и ещё дольше не лазила по деревьям. И уж тем более с них не падала. Кряхтя не хуже Гункана, я с трудом спешилась, погладила свою кобылку по пегому боку и уже собиралась попрощаться с Роланом. Но он зачем-то повёл обеих лошадей к забору и привязал за поводья, предварительно отвязав от сёдел мешочки с травами.