– А что за клиент? – Не знаю отчего, но я насторожилась. – Какого цвета волосы?

– Да-а… светло-русые.

Русый цвет волос очень распространён в Ведарии, но сердце моё всё равно застучало сильнее, предчувствуя беду. Поэтому я решила сама описать слуге непрошеного гостя:

– Высокий, плечистый, взгляд острый, как шпага. В белой рубашке с накинутым поверх багровым плащом. Он?

– Как есть, он. Сказал, утром вернётся.

Ролан. Ролан Стребский добрался и до Маринэллы Гор… О Великие источники силы, ну за что?! Я ведь ничего такого не сделала! Со вздохом опустив взгляд на прилипчивое колечко, черневшее на среднем пальце правой руки, я снова пожелала Элле точно такой же удачи, что сопровождала меня в Малграде.

Когда звук шагов слуги стих в конце коридора, я приоткрыла дверь и забрала свой ужин. Принесённое Гунканом блюдо больше походило на кашу и выглядело, надо сказать, совсем не аппетитно. Я повозила ложкой по железной тарелке, зачерпнула немного жидкого нечто и со словами «Война войной, а обед по расписанию!» отправила его в рот. Что ж, вкус у моего ужина оказался ничуть не лучше внешнего вида. Разваренная гречка, приправленная принесённой мною нарезкой, была очень сильно пересолена. Теперь-то понятно, почему Элла Гор предпочитала готовить самостоятельно.

Одной рукой я пыталась запихнуть в себя стряпню Гункана, а другой вытирала навернувшиеся на глазах слёзы. Лишняя соль ядовито щипала горло, и моё настроение, которое, казалось, уже не могло стать хуже, взяло очередную низину. Решительно поставив на комод почти полную тарелку, я честно призналась себе, что поесть придётся сегодня где-то в другом месте.

Порывшись в платяном шкафу, я вытащила оттуда единственное не зелёное платье. Не успели руки коснуться его тёмно-лазурной материи, как мои седые пряди снова начали превращаться в чёрные. Я с волнением глянула в зеркало – на меня снова смотрела черноволосая, почему-то уже не такая пухленькая Элла Гор.

– Вот так уже лучше!

В своём новом образе я вышла в коридор и прислушалась. В доме было тихо до жути, и только из соседней комнаты доносилось густое кряхтенье Гункана – слуга укладывался спать. Я осторожно постучала в дверь. Она скрипнула, и в щёлку высунулась его седая голова. Ночной остроконечный чепец, натянутый по самые брови, завалился на бок и висел над правым ухом слуги. Гункан прошёлся взглядом по моей обтянутой плотной материей талии, ненадолго задержался на глубоком декольте и удивлённо уставился на моё решительное лицо.

– Где здесь ближайший трактир? – спросила я.

Брови старичка поднялись ещё выше и скрылись под чепчиком, но потом в глазах слуги мелькнуло понимание, и губы дёрнулись в кривой усмешке. И это его самодовольное выражение лица заставило меня гадать, а вся ли каша была пересолена или только наложенная в мою тарелку?

– Быстрее! – поторопила я, не желая смотреть на его радостную физиономию.

– Так в центре города же.

– Найти его как?

Он пожал плечами.

– По музыке.

– Понятно. Значит пойдём на звук. Буду поздно, – бросила я, собираясь уходить, но взгляд мой зацепился за вторую пустующую кровать в их комнате. – А Рамир где?

– Гуляет. Для него ночь – лучшее время.

У меня по спине пробежал холодок. Я искренне надеялась, что не столкнусь с ним где-нибудь на неосвещённой улице. Мне он и днём-то казался пугающим.

Под пристальным взглядом Гункана я спустилась на первый этаж, с сомнением посмотрела на маленький котелок, висевший в камине, и решила, что невинной девушке дополнительная защита лишней никогда не будет. Я сняла котелок с перекладины и, повертев его задумчиво, уменьшила с помощью заклинания, превращая в подобие маленькой дамской сумочки, а потом на всякий случай ещё и утяжелила. Теперь при хорошо направленном ударе ни один разбойник на ногах точно не устоит. Правда нести такое орудие было тяжеловато.