– То есть их мы не убиваем.

– Просто так – нет. Только если кто-то из них преступит черту и совершит преступление против живого человека. Все, как и в мире людей. Мы же не убиваем тех, кто нам не нравится. Люди придумали для себя законы, которым стараются следовать, и наказывают только тех, кто эти законы грубо попирает.

– Ладно, оставим этот вопрос, – сказал я, понимая, что вступать сейчас в полемику – не самая разумная тактика. Существенной разницы между упырями и вурдалаками я так и не увидел. Все одно – нежить, которая рано или поздно начнет убивать. Или уже убивает, но только так искусно, что их не могут поймать на горячем. Сейчас меня больше волновал вопрос ультиматума общества вурдалаков. – Так что насчет предупреждения? Что за правила такие, по которым люди не могут защищаться от упырей?

– Молодец, Григорий, – похвалил меня отец Евгений, задумчиво глядя на уток в пруду. Наш разговор он перенес на Чистые пруды, мы сидели на лавочке и мирно обсуждали вурдалаков, хотя окружающим наша беседа могла показаться вполне себе светской. – Зришь в корень. В том-то и загвоздка. Мы имеем право развоплощать упырей, сотворенных нашими зарегистрированными вурдалаками. Причем упокаивается как упырь, так и вурдалак, его сотворивший. Если честь по чести, то такого в Москве не было уже давно. Именно поэтому появление сразу нескольких упырей на подконтрольной нам территории Совет взял на особый контроль.

– То есть вурдалакам запрещено кусать, кого попало?

– Верно. Есть запрет на охоту. И запрет этот действует по всей стране.

– А как же они питаются?

– Донорские службы и информированное добровольное согласие. Тебе это должно быть знакомо – все, как в медицине перед процедурой сдачи крови или оперативным вмешательством.

– Добровольное? Кому в здравом уме и светлой памяти захочется коротать свой век мертвым?

– Ооо, Григорий, душа человека – потемки. У некоторых души так сильно заплутали во тьме, что этот исход кажется им избавлением. Немалую роль во всем этом сыграла и поп-культура. Как ни странно, но все эти «Сумерки», «Блейды», «Дракулы» и прочие заграничные франшизы возымели обратный эффект. Неокрепшие разумом и, что главное, слабые духом малолетки в какой-то момент повально хотели стать вампирами и шли на укус добровольно. Представляешь, подписывали все бумаги и подставляли шеи.

– Бумаги? Как же глубоко затесалась наша бюрократия в мир Ночи?

– Глубже, чем ты думаешь. К несчастью.

– Почему к несчастью?

– Потому что сегодня все решает она – бюрократия. Все увязло в запутанных договорах и законах, все регулируется, все контролируется и всему ведется учет. Сперва вурдалаки этому сопротивлялись, а позже поняли, что на самом деле это их не ограничивает, а совсем наоборот – дает права. Да, с правами приходят и обязанности, но их у вурдалачьего племени не так уж и много. Коли жертва сама захотела и все подписала – у нас связаны руки. А если учесть, что все вурдалаки имеют недюжинные способности внушать людям свою волю, то дело для нас становится заведомо проигрышным.

– А как насчет наших упырей? Тех, кого мы с вами упокоили? Они тоже подписывали бумаги?

– Тут-то и зарыта свинья, Гриша. Мы действовали в рамках закона. Не было никаких бумаг предоставлено. Этих людей обращали насильно.

– Так и в чем тогда проблема? Как я понял, насильственное обращение карается по закону.

– Да, если есть, кого карать.

– А в нашем случае некого, что ли?

– В нашем – нет. Никто из вурдалаков региона к этим обращениям не причастен.

– Как вы это поняли? Существует система отслеживания?

– Да. Есть способ понять, кто укусил.