Следующий снежный ком, на который Надя собиралась взобраться, вдруг зашевелился, когда она только-только хотела поставить на него ногу. Нечто столь же белое, как и сам сугроб, стало из-под него подниматься. Фигура росла, становясь всё больше и больше, пока не замерла на мгновение и не стряхнула с себя весь налипший покров. Достигнув более трёх метров высотой, мохнатый зверь, вытянувшись во весь рост, навис над Надей, закрывая собой всё небо. Стоило ему яростно зарычать и замахнуться лапищей, как девчушка наконец опомнилась и кинулась бежать. Она всем сердцем надеялась, что животное сыто и не будет её преследовать, но, грозное, оно уже мчалось за ней, вроде и лениво перебирая лапами, а двигаясь всё равно стремительно и широко. Надя никак не могла вспомнить, что это за существо. Как такое вообще могло вылететь из головы? Однако сейчас девочку больше заботил вопрос, как лучше оторваться от несущейся по пятам белой смерти и при этом выжить.

Добежав до реки Флюмен, запыхавшаяся девчушка хотела повернуть направо в сторону моста – там зверь или совсем не пойдёт за ней, или свалится в реку под натиском своего веса, – однако она поздно обнаружила, что здесь подъём, а столь уставшей ей никак не удастся по нему оторваться от животного. Недолго думая (на это и времени-то не было) Надя бросилась к обрыву, ведущему к берегу. Если всё получится, она аккуратно спустится и спрячется за каким-нибудь выступом, а зверюга, не удержавшись, кубарем скатится вниз. Понимая, что, если та её сейчас нагонит, ничего не получится, Надя на ходу выстрелила в неё из штуманки. Столб пламени, вырвавшийся из нехитрого приспособления, охватил существо, заставляя его на некоторое время притормозить. Перевернувшись в снегу и издав гневный рёв, оно бросилось за девчонкой с ещё большим рвением, чем прежде. Если раньше животное просто хотело есть, сейчас оно явно предвкушало самую болезненную расправу над своей жертвой.

Перед Надей проступало бескрайнее море. Мысленно улыбнувшись и подбодрив себя, она поднажала. Где-то здесь должен быть хороший склон.

Выбежав на сузившуюся платформу, девочка глянула вниз и уже чуть не ступила туда, как вдруг в ужасе отпрянула назад. До земли оказалось метров сорок, не меньше, а платформа, на которую выбежала Надя, была ничем иным, как ледяным выступом, занесённым снегом. Склон находился чуть позади. Здесь же – голодный обрыв, готовый с жадным аппетитом проглотить тебя в любое время. С ужасом осознавая, что только что чуть сама себя не убила, девочка вспомнила про зверя и развернулась, собираясь бежать обратно. Но было поздно.

Вымотанный, но довольный, что загнал жертву в угол, тот вразвалку приближался к Наде. Пути к отходу уже не было – косолапый, устрашающий медведь с огромными иглами на спине и лапах уже заходил на ледяной выступ.

– Хах, точно, медведь! Как я могла забыть? – совсем невесело усмехнулась девочка, отступая назад. Она не отрывала глаз от приближающегося животного, одновременно пытаясь нашарить в рюкзаке хоть что-то, что могло бы ей сейчас помочь.

Страшно не было. Надю наполнял ужас.

Осознание того, что она может лишиться жизни здесь и сейчас, наливало ноги свинцом и обращало сердце в колотящийся камень. Девочка с трудом отступала назад, рыская рукой в рюкзаке словно бы для вида: «вот, да, я пытаюсь что-то найти, чтобы спасти себе жизнь, но, увы, что-то ничего тут и нет».

Медведь снова стал подниматься на задние лапы. Ощутив всю свою беспомощность и хрупкость, Надя, то ли от ужаса, то ли уже от безразличия, не могла выдавить из себя ни словечка, и, запнувшись, вдруг вообще упала. Её руки напоролись на край выступа, отчего по спине пробежали мурашки, оставляя после себя лишь жгучий холод. Теперь медведь казался ещё выше и наводил на девочку ещё больший ужас. Словно сама смерть, закрывая небо и солнце и окрашиваясь в чёрный, он хищно смотрел на неё. Зарычал, брызжа слюной. Замахнувшись, занёс огромную лапу, полную длинных отростков, которой так легко сносить головы…