Перед глазами мелькнули бледные ногти, а в ухо заполз шёпот: «Услышь его голос», он крюками впился прямо в мозг. Хейд отвернулся и вжался в спинку стула, но ледяные руки уже вцепились в его лицо, едва не вдавив глаза в череп запястной костью. Пальцы зарылись в волосы, крепко-накрепко обхватили голову – не шевельнуться. Мерзко. Хейд рычал, дёргался, шла секунда, другая… Его мысли уже читают? На всякий случай он послал ублюдка в задницу. Ищейка отдёрнул ладони и тряхнул ими, словно обжёгся. Он отогнул ворот робы и потёр пальцем кость Предтеча, врезанную в ошейник.

– Ай-яй, опять эта гадость. Тебя приняли за беззаконника? Забавно! На твоё счастье, мы умеем их снимать, иначе пришлось бы отрубить голову, – Ищейка провёл ногтем по горлу Хейда чуть выше ошейника. Чиркнула спичка, задымила новая сигарета. – Заговорился я с тобой. Такой весельчак, ух, не оторваться. Ещё встретимся, когда наши умельцы сделают тебя посговорчивее.

Цепь натянулась, уводя Хейда прочь из тёплого кабинета. Неожиданная отсрочка, главное с умом ею воспользоваться. В голове крутилось множество планов, но все они разбивались об одно: Хейд сейчас слишком слаб, а его поводырями были двое рослых охранников. Как их обмануть? Как вырваться? Куда бежать, если всё получится? За их спинами слегка приоткрылась дверь; Хейд заметил движение краем глаза, но у него зрели проблемы куда серьёзнее, чем сквозняки. Однако вместо ветра прилетел нож, он воткнулся в спину охранника – тот простонал и привалился к стене, пытаясь рукой дотянуться до раны. Его напарник схватился за ножны, но тут из тьмы кабинета полетел горшок с полузасохшей гортензией.

Хейд рванул прочь в то же мгновение, как получил свободу. Ну, как рванул – ковылял как мог, высматривая пути отступления. Цепь, гремя, тащилась по полу хвостом, Хейд старательно наматывал её на руку, мотал-мотал, но она всё не кончалась, да сколько же в ней звеньев? На глаза попалась табличка «Прачечная» – там наверняка найдётся укрытие. Держась за высокие борта котлов, полных белья и мутной воды, Хейд вилял между вёдрами с вонючим щёлоком, брошенными рубелями и щётками. В разгар дня – ни одной прачки, они что, тоже тюрьму штурмуют? Под руку попалась телега, гружёная бельём. Щели между дном и полом хватило, чтобы Хейд туда забился. Никчёмное укрытие, но другого искать времени не было – кто-то зашёл в прачечную следом за ним. Тесно, душно. Цепь же не выглядывает наружу, он всё смотал?

Чья-то тень ползла в сторону Хейда. Не прачка – силуэт мужской. Удар, звон металла; телега отлетела в стену и оставила Хейда без укрытия. Не успел он дёрнуться, как его схватили за волосы и прижали щекой к мокрому полу. Блеснуло остриё ножа.

– Зараза, – глухо выругался Артур. Лезвие упиралось Хейду под кадык, и по застывшему лицу инспектора было ясно, что он не передумал убивать.

– Погоди. Послушай. Давай поговорим. Я не с ними, слышишь? Я им нужен, но я не с ними. Не с ними! Стали бы они своего союзника держать на цепи?

Их прервал гул шагов, в прачечной становилось всё больше народу. Хейд замолк, а Артур повернул голову в сторону звука. Нож прекратил царапать горло, вместо него в лицо прилетел кулак, а потом наступила звенящая тьма.

Сознание вернулось крайне неохотно. Ушиб на скуле саднил и припух, но бывало и хуже. Цепь приковала Хейда к трубе пневмопочты, в свете окна можно было разглядеть вокруг себя типичную обитель клерков. Он упёрся ногами о стену и оттолкнулся, проверяя трубу на прочность. Рёбра отозвались колкой болью, умерив пыл. Придётся искать другой способ.

Скрипнула дверь. Артур ворвался в кабинет, таща на плече человека в рабочем комбинезоне – тот едва плёлся, прижимая ладонь к тёмному пятну на боку. Хейд уткнулся лбом в прикованные руки, словно и не приходил в себя. Артур уложил раненого на диван, послышался хрип: «Шкаф… верхняя правая полка… серая коробка». Дёрнув шторы, чтобы впустить больше света, Артур принялся рыться в указанном шкафу. Он отыскал коробку и вытряхнул на ладонь ключ.