Дилижанс тряхнуло, когда он остановился напротив резиденции. Квадранта, запечатлённая в граните, первой встречала гостей у ворот: Пепельная судия преклонила колени, прижимая к груди горшочек с прахом; позади неё плечом к плечу стояли Духовный и Мудрая, готовые вместе нести просвещение людям и открывать тайны мироустройства. Над всеми возвышался Пламенный судия, панцирный доспех защищал его грудь, в руках он держал меч и факел – универсальное оружие против всех, кто нарушает Законы. Четыре безликие сущности единого целого, которым София посвятила свою жизнь.

Виктор взял в обе руки чемоданы, демонстрируя готовность идти за Софией хоть на дно морское. Он был прямо как здание резиденции: монументальный, потрёпанный временем и жизнью, но готовый выстоять века. Красная лента, как замена квадрианских флагов, украшала его шею декоративным узлом. Улыбчивая служанка проводила их в особняк, рассыпаясь в любезностях. На её воротничке золотились вышитые ромбы. Ромбы на коврах, ромбы на дверях, ромбы на стенах – София успела позабыть, как ей опротивел этот символ за годы служения Квадранте. Едва переступив порог комнат, выделенных для неё на третьем этаже, Виктор принялся совать нос в каждый угол – вот же неисправимый перестраховщик! В резиденции полно прислуги и других Хранителей, лучше бы он воспользовался шансом отдохнуть от своей извечной роли защитника.

– Видеть рядом ваше лицо и день и ночь доставляет мне несказанное удовольствие, но юной леди иногда необходимо побыть наедине с собой, – София подталкивала его к выходу. – Хоть здесь-то я могу себе это позволить!

– Если вновь станет худо… – едва успел вставить Виктор, прежде чем за ним закрылась дверь.

Да здравствует долгожданное одиночество. К вечернему сбору София готовилась со всей тщательностью: волосы заплела в косу вокруг головы, дорожное платье сменила на алую судейскую мантию, надела на мизинец колечко с жемчужиной – единственную память о матери. Финальным штрихом она затянула под горлом Дар Квадранты. Слова Виктора всё ещё крутились в её мыслях. Путешествуя по Синему Хребту, София списывала кровотечение и головные боли на горную болезнь, но почему сейчас ей становилось хуже? Неужели беззаконники навели порчу?

«Разве предназначение Даров как раз не в том, чтобы ограждать от ведовства? – София потянула боло за плетёный шнурок и посмотрела на рубин в золотой оправе. При свете ламп внутри камня различались жилки, напоминающие кровеносные сосуды. – Могла ли случиться осечка?..»

Возможно, ей не помешало бы заглянуть к лекарям, но когда-нибудь потом. Перед Софией стояли задачи поважнее собственного здоровья, одна из них на сегодня: сойтись в смертном бою с другими приближёнными. Её ждали люди разных возрастов и народностей, с противоположными характерами и взглядами на жизнь. Споры, крики, игнорирование чужого мнения – вот их обычное оружие. Оставалось надеяться, что на этот раз её коготки окажутся достаточно остры, чтобы пробить их шкуры.

За дверью прозвенел колокольчик, то прислуга созывала всех в столовую. Пора. София решительно вошла в зал, где уже собрались её коллеги, в глазах зарябило от судейских мантий: красные, голубые, серые и зелёные, под цвет каждого из Квадранты. Позади приближённых замерли тени в тёмно-синих мундирах, а между ними мелькали белые фартуки служанок, следящих, чтобы не пустели бокалы и тарелки. Так много шума и суеты! Не успела София пригубить вина для храбрости, как в столовую ворвался запыхавшийся человек в зелёной мантии – сэр Берислав из Катища.

– Внимание на меня! Успеете потом набить животы, – прикрикнул он, встав во главе стола. – Сегодня пришла новость: украден очередной Дар. Как вы могли заметить, мы потеряли леди Эшартт. За последние пять лет это тринадцатый случай. Тринадцатый! Есть все основания предполагать, что против нас действует некая организация. Сэр Тарнетт успел приехать? Нет? Жаль, я хотел услышать его мнение на этот счёт.