Очередной сбор, который начинается со скверных новостей. София с грустью обвела взглядом пустующие стулья: изначально приближённых было ровно сорок – по десять человек от каждого из четырёх Судий. На сегодняшний день осталось всего двадцать три. Нет Дара – нет приближённого. Традиция. Закон. Но что случится, если не останется ни одного?

– Боюсь, нам придётся пойти на крайние меры, – продолжил сэр Берислав, когда утихли встревоженные шепотки. – Император не одобрил запрос на усиленную охрану от Хранителей. Остаётся молиться, чтобы не отозвали тех, кто при нас сейчас. Я считаю, что нам следует переждать ненастье в столице, там есть все условия. Никаких поездок. Никакого паломничества. Затворничество.

Начался гвалт: люди наперебой осуждали и обсуждали предложение сэра Берислава, предлагали свои варианты, другие их тут же критиковали. София вздохнула. Непреложные законы объясняли происходящие в мире процессы, давали ответы на все вопросы, главное – их правильно задать. Софии нравилось задавать вопросы, как и остальным приближённым. То немногое, что их объединяло. Вот только Законы… не помогали определиться с бюджетом на год. Не могли уговорить императора Арчибальда IV расширить круг полномочий. Не возвращали украденные Дары. Из-за этого сборы никогда не проходили гладко.

София встала, едва касаясь пальцами столешницы. Споры стихли, приближённые обратили на неё взгляды. Как же хотелось оглянуться на Виктора, чтобы тот кивнул, или подмигнул, или улыбнулся – ладно, хотя бы прищурился, – лишь бы дал знать, что поддерживает её.

– Но что насчёт горцев с Синего Хребта? Мы не можем бросить работу с ними. Я не могу.

Сэр Берислав посмотрел на неё с бесконечной усталостью на лице и покачал головой. Каждый сбор добавлял в его бороду всё больше седины. Ему, рождённому под степным солнцем, роль главы приближённых давалась особенно тяжело.

– Мы уязвимы как никогда, не лучшее время для поездок в логово беззаконников.

– Я провела среди них три месяца, и у меня получилось наладить контакт. Самый трудный шаг сделан! Если мы ослабим давление, то вся работа пойдёт насмарку.

– Прекрасно понимаю важность вашей миссии. Осознаю, насколько опасны беззаконники без малейшего контроля. Но вдумайтесь: несколько столетий число приближённых практически не менялось, а тут за пять лет сократилось вдвое. Это катастрофа, леди Тарнетт. Катастрофа!

София собралась с духом, понимая, что собирается идти по тонкому льду. Не так она хотела начать разговор о Левиафанах, совсем не так. Она должна предъявить нечто серьёзное, потенциально крайне опасное, тогда у приближённых не получится засунуть голову в песок.

– Дело не только в горцах. По словам одного из шаманов, в Глотке Предтечей стоит «Город-на-костях», куда стекаются люди со всех концов империи и почитают некое «божество», – София окинула слушателей быстрым взглядом. – Он утверждал, что чужаки разорили уже семь поселений. Горцы надеются – надеются, понимаете! – на нашу помощь. Если мы отвернёмся от них, то они никогда больше не пойдут нам навстречу.

– К чему эти истории, леди Тарнетт? – поморщился сэр Сегрейв, перебирая чётки. Вечно он теребил что-нибудь, будто ощупывал каждое услышанное слово, отделяя зёрна от плевел. – Дикари всегда враждуют между собой, теперь они захотели нашими руками решить свои проблемы?

Внезапно вместо одного Сегрейва появилось два. Нет… только не сейчас! София закашляла и согнулась над столом.

– С вами всё хорошо, леди Тарнетт? – сэр Берислав склонил голову к плечу, с беспокойством приглядываясь к Софии. Его изумрудная мантия приближённого Духовного судии окрасилась в лиловый, с разноцветными переливами.