А вслух сказал:

– Просто… верю тебе.

– Он тоже, – улыбнулась Дэини.

«Это и плохо. Выходит, и у него никого роднее и ближе нет…»

***

Погода портилась стремительно. Теперь никто уже не сомневался в том, что вот-вот разразится гроза.

Эл, собственно, не сомневался уже пару часов – с тех пор, как об этом всех предупредил Наир. Хотя тогда ещё ничего дождя не предвещало. Но у лэгиарнов с природой связи тонкие, людям до их чутья как до небес – вовек не дотянуться. Поэтому, когда Ушастик заявил, что им нужно срочно найти ночлег, потому что ожидается жуткое ненастье, Ворон, в отличие от всех остальных, поверил в это почти сразу.

Недоверчивых рыцарей тоже понять можно было. Уже который день солнце жарило беспощадно, будто мечтало испепелить одиноких путников.

С тех пор, как они покинули благодатные земли Орсевилона, тепло распрощавшись с их гостеприимной хозяйкой и её дочерью, окрестности сильно изменились.

Дорога завела в какую-то глушь: никаких городов, никаких деревень, никаких встречных путников. Редкие постоялые дворы на обочине, а так… кругом одни леса да холмы. Ночевать приходилось под открытым небом. Благо – тепло и сухо. Но всё-таки после сытой жизни в замке в тайне мечталось о постели и добром ужине.

А стоило привыкать к тому, что скоро о подобных удобствах придётся забыть окончательно. Граница всё ближе, поселений всё меньше. А когда они преодолеют Соланскую переправу и попадут в Чужие Земли, и затем в Герсвальд, останется только лес – к людям выходить будет нельзя.

Словом, ночевки на земле никого теперь не удивляли. И этот вечер ничем не должен был отличаться от остальных. Но Наир напугал всех тем, что скоро начнётся такая буря, какой они не видели уже давно, и лучше бы в это время всем находиться под крышей – неважно чего, но крышей.

– Гроза будет такая... Не позавидую я путнику, которого она в пути застанет! Воздух дрожит, земля дрожит, неужели не чувствуете? – удивлялся лэгиарн.

Они, разумеется, не чувствовали. Однако пекло немилосердно уже второй день, воздух раскалился как в печи, дорожная пыль грозилась вспыхнуть как сухая трава, поэтому всё указывало на то, что Наир прав.

Да вот беда – они бы и рады ночлег найти, а где его взять? Эл в этих краях был редким гостем, но всё-таки припомнил, что где-то недалече деревенька имелась.

Общими усилиями с Кайлом удалось в памяти воскресить и название этого местечка – Заринка, и где она находится. Крюк нужно было сделать порядочный, но выбора не оставалось.

Худшие ожидания себя оправдали.

К тому времени, как первые домишки показались на берегу болотистой речушки, черничные тучи проглотили солнце и скрыли полностью горизонт. Стало сумрачно, словно вечер настал. Утробно рыча, прокатились над головами первые раскаты грома. И хлёсткий яростный ветер ударил в лицо, осыпая колючей жёсткой пылью. Деревья, растущие у дороги, в порывах урагана гнулись к земле как тонкие травинки. Небеса проронили первые крупные капли.

И друзья подстегнули встревоженных лошадок – надо было срочно найти хоть какой-то приют.

Основная часть деревни располагалась на другом берегу реки. Но перебраться туда можно было только по хлипкому мостику в зарослях камыша, а до него ещё ехать и ехать.

И Ворон, миновав небольшой погост у леса, тотчас свернул к ближайшему дому на окраине Заринки – неказистое строение за высоким забором, даже окон на улицу нет. Но не время привередничать и выбирать: ещё мгновение, и ливень обрушится на их головы.

***

11. 11 В ненастную ночь

Пёс по ту сторону мощного, выше человеческого роста, забора начал отчаянно лаять, стоило им приблизиться. Когда же Эливерт громко застучал, сотрясая перекошенную калитку, собака и вовсе взбесилась: слышно было, как она с рычанием бросается на забор, рвётся с цепи.