– Там тоже можно пройти. Там вообще клёво, там магазин с пирожками есть…

Это помощник машиниста заметил мои колебания.

– А почему другие там не ходят?

– Ну… тут всё время вдоль путей, а там повернуть надо. И собаки живут там.

– Ну, собаки – не волки. А что, не злые собаки-то?

– Да нет, вообще не злые. Просто не все любят собак. Некоторые собак боятся.

– Бояться нечего людям – пробормотал я – обезьян вот никто не боится, а надо бы…. Как там, налево надо повернуть, да?

– Ну да, налево. То есть, там вообще-то прямо надо, но будет поворот направо, и на него – не надо. Ладно, давай, иди уже, а то совсем никуда не попадёшь. А мне ещё этого, – он кивнул на машиниста, – в чувство приводить.

И я пошёл по настилу в «зелёнку». Сначала тележка катилась нормально, а потом всё больше и больше стала затыкаться. Я понял, что устал и на объект не хочу. Но это было моё нормальное состояние, и я не придал ему особого значения. Я собрал волю в кулак и пошёл дальше. Как и говорил мне помощник машиниста, я прошёл мимо поворота направо и… упёрся в котлован. Ну как упёрся, настил-то лежал, но лежал он по самому краю котлована (оставленному явно полутонной бомбой со «штуки») и даже частично нависал над ним. По самому краешку настила (подальше от котлована) можно было бы пройти, но с тележкой…. Тележку по краю не прокатишь. И с настила не сойти было никак – тележка не проехала бы по такой грязи. Взвалить рюкзак на спину? От такой перспективы моё настроение начало портиться, и я решил не доводить его до уныния и попробовать пройти в обход. То есть, вернуться назад и повернуть-таки направо, а там поискать уже левый поворот. Я ещё раз посмотрел на настил. Было ощущение, что этот настил сколочен не прямыми человечьими руками, растущими из плеч, а чьими-то корявыми лапами, страшно подумать откуда растущими.

Итак я вернулся к правому отвороту и покатил свою тележку по нему. На душе моей опять стало легко и я начал припоминать, как выглядят эти места на яндекс-карте. И с удивлением вспомнил, что никакой «зелёнки» тут быть не должно, но не обманывают же меня глаза? Вскоре я опять упёрся в котлован, по краю которого проходил теми же корявыми лапами сколоченный настил. Я не раздумывая пошёл по нему. И вот, когда я прошёл уже середину котлована, вдруг случилось непредвиденное. Под настилом внезапно просела земля и со смачным чавканьем обвалилась в густую чёрно коричневую жижу, стоящую в котловане. Настил же, лишившись, в буквальном смысле, почвы под собой, затрещал и начал обваливаться в котлован.

– Эх, ё!!!…

Я рывком швырнул тележку с рюкзаком с настила, от котлована, отчего скрепы настила разорвались, и настил превратился в горку над пропастью в грязную жижу. Я в ужасе начал карабкаться по бывшему настилу вверх, отчего настил оторвался окончательно, и с плеском грохнулся вслед за земляным оползнем.

– Какого?!!!…

Я судорожно засучил ногами по земле, которая каким-то непонятным образом успела превратиться в скользкую грязь. В результате грязь выскользнула у меня из под ног, и я растянулся прямо в ней, плашмя.

– Да что это за?!!…

Я с ужасом понял, что мои злоключения не закончились, и моё упавшее в грязь тело начало неумолимый дрейф. Вниз. В яму. В жижу. Я взвыл и завизжал одновременно (впоследствии я пытался сымитировать этот звук, но безуспешно) и со всей скорости, уже на четвереньках, замешивая и взбивая грязь под собою, почти в отчаянии рванул вверх. Но мои конечности не нашли сцепления с землёй, а сделали классический юз, и на этом самом юзе я благополучно соскользнул вниз, и с торжественным всплеском плюхнулся в яму. Я перестал выть, я даже не скулил, я был за гранью отчаяния. Я уже безо всяких эмоций наблюдал, как прямо на меня ползёт тележка с моим рюкзаком… Всё шло своим чередом, как всегда.