Артур не мог заставить себя отвести взгляд от происходящего ужаса. Он хотел убежать, но тело перестало ему подчиняться – страх словно обрёл физическое воплощение и крепко схватил его в свои объятия. Артур видел как загорается скомканное рядом с телом матери одеяло, матрас и подушка. Трубки от капельниц обгорели и болтались словно два прозрачных червя, капая на пол раскалённым пластиком. На кровати теперь лежал скелет с остатками мышц, связок и внутренних органов, объятых огнём.

Окоченевшее тело потеряло равновесие, и Артур каменной статуей рухнул на пол. Голову пронзила острая боль, он с ужасом увидел, как по линолеуму потекла струйка крови. Ужас усилился, когда Артур понял, что не может даже вздохнуть – он застыл в тот момент, когда потратил на крик почти весь воздух из лёгких, и сейчас начинал задыхаться. Необходимо срочно что-то предпринять, иначе вскоре он мог отключиться.

Ему было плевать на квартиру, где-то в глубине души он даже наслаждался тем, как она сгорает на его глазах. Но он не мог даже пошевелить пальцами – тело натурально налилось цементом и застыло. Артур часто испытывал страх и даже ужас, и знал, что в первые секунды ты на самом деле столбенеешь, но обычно это являлось психологической реакцией организма на огромную дозу адреналина, впрыснутого в кровь. Теперь же он застыл именно физически. И это нагоняло ещё больше страха. Он вспомнил, как иногда просыпался по ночам и не мог пошевелиться – так проявлялся сонный паралич. Его нынешнее состояние казалось невероятно схожим с этим странным явлением, но сейчас он, чёрт подери, не спит!

Огонь уже перебрался на пол, принявшись плавить линолеум – тот почернел и пузырился в некоторых местах. Лёжа на полу, не в силах пошевелиться, Артур наблюдал за комнатой периферическим зрением, так как глаза его застыли вместе с остальным телом. Их резало и щипало от слёз и дыма, а он не мог даже проморгаться.

Ужас сменился паникой. Он пытался пошевелить хотя бы кончиком пальца, но мышцы отказывались выполнять приказы, криком поступающие из мозга.

В глазах стало темнеть от нехватки воздуха. Жар от огня становился невыносимым, губы обжигало и покалывало острой болью, язык давно высох и покрылся коркой.

Артур сконцентрировал всё свое внимание на глазах – самой незащищённой части тела. Плевать на кожу или волосы, ослепнуть страшнее всего. Он постарался максимально напрячь все микроскопические мышцы, которые управляют веками, затем подключилось остальное лицо, а спустя мгновение всё его тело напряглось в попытках закрыть глаза.

Какими-то титаническими усилиями ему удалось наполовину прикрыть веки. Это настолько воодушевило Артура, что паника начала потихоньку отступать, а за ней возвращался контроль над остальным телом.

Он победил!

Сначала зашевелились пальцы, потом руки. Голова буквально со скрипом покачалась в разные стороны, чтобы растянуть одеревеневшие связки и мышцы.

С шумом втянув задымлённый воздух, Артур зашёлся в приступе кашля. Лёгкие обжигало, он перевернулся на спину и старался не так жадно хватать воздух.

Кое-как он поднялся на ватные ноги. Взгляд был прикован к кровати и разбушевавшемуся огню, который с жаром прогонял его из своего царства.

Артур начал отступать к выходу из комнаты. Наткнувшись спиной на стену, стал медленно поворачиваться, чтобы наконец спастись из квартиры, где огонь всё быстрее завоёвывал новые территории. Неуклюже переступив с ноги на ногу, он чуть не упал, вовремя схватившись непослушными пальцами за дверной косяк. Затем обернулся, последний раз посмотрел на то, что осталось от его матери и вышел из комнаты.