. Наоборот, он высоко ценил царевну, видя в ней едва ли не «родоначальницу освободительного женского движения», полагал, что с ее приходом во власть «пульс придворной жизни забился усиленным темпом»[30]. Между тем он не закрывает глаза и на ее недостатки, многократно указывая на природное властолюбие, далеко идущие личностные амбиции, а часто и глубокий расчет, соединенный с готовностью бороться за свои интересы любыми средствами. Высказанные Е. Ф. Шмурло идеи в полной мере нашли подтверждение в фундаментальной биографии Софьи, написанной английской исследовательницей Л. Хьюз[31].

Е. Ф. Шмурло думал, что трагические события 1682–1689 гг. были неизбежными и стихийными, а значит, в них сложно найти правых и виноватых. Историк видел ошибку отечественной историографии в чрезмерной пристрастности при рассмотрении дворцовой борьбы, в желании только лишь обвинять или оправдывать. Поэтому его интересует не противостояние Нарышкиных и Милославских само по себе и роль в нем стрельцов, бояр, патриарха, но только конкретные люди с их помыслами, чувствами и страстями. По его мнению, напряженность искусственно нагнеталась двумя противоборствующими сторонами, в равной степени не готовыми к компромиссу, но готовыми пойти на все, чтобы удовлетворить свои амбиции. Специального изучения удостоилась роль женщин в борьбе за власть, когда за корону ухватились Наталья Кирилловна и Софья: «одна для сына, другая для брата», одна из материнского чувства желала видеть корону на голове сына ради его же интересов, другая видела в брате лишь орудие собственных амбиций[32].

Но для чего нужно столь детальное и тщательное описание ранних лет Петра, тем более что личность его самого иногда отходит на второй план? Е. Ф. Шмурло полагал, что только так можно понять все последующие действия царя-реформатора. Именно в детстве надо искать ключ ко многим последующим его поступкам. Историк воссоздал ту среду, в которой воспитывался Петр, проанализировал ее влияние на становление личности царя, нарисовал живые и яркие картины первых лет его жизни.

Один из центральных эпизодов в повествовании Шмурло – Великое посольство. Историк воссоздает поездку Петра в Европу в мельчайших подробностях, читатель словно следует по тому же маршруту, что и молодой царь. Для Е. Ф. Шмурло важна каждая, пусть даже самая малая деталь, но только в том случае, если она способна пролить свет на спорные или неизвестные моменты, стать еще одним ярким мазком в исторической картине эпохи. Он проследил путь Петра, восстановив хронологически точно его маршрут, пытаясь уловить и понять впечатления державного путешественника.

Евгений Францевич прекрасно понимал невозможность адекватной оценки Петровской эпохи без осознания положения страны до преобразований. Он был убежден, что необходимость реформ назрела в русском обществе задолго до Петра, поэтому и первостепенные задачи этого пути уже были сформулированы предшествующими поколениями. В XVI в. и в России, и на Западе закончились средние века; Россия, долгое время обескровленная борьбой с Азией, стала втягиваться в круговорот международной жизни. В допетровской Руси «Запад давно уже стучался в русскую дверь» и в царствование Алексея Михайловича «пробил себе довольно широкую брешь»[33]. Таким образом, Петр получил готовую программу действий. Но люди «еще стояли на распутье, в нерешительности», еще сомневались, «действительно ли нужна реформа», «кремлевский терем, консервативный и недоверчивый по природе, относился враждебно ко всякого рода переменам, нарушавшим привычный для него ход событий»