– Мы, случаем, не на парад идём? – заигрывающе поинтересовалась она у ЮрГенича.

– У нас с «Нибелунгом» каждый рейс как праздник, – вполне серьёзно ответил капитан.

Селина про себя подумала: «Начало настраивает, поглядим, что будет в пути».

– А вы, я вижу, уже и познакомиться успели, – это Герман затащил на корму два огромных баула с экспедиционным грузом. – ЮрГенич, здравствуй, дорогой, – он обнял капитана. – Это Селина Ивановна, у которой в волшебной сумочке есть всё, что только может пожелать уставший археолог после сенсационного открытия парного захоронения. А это, дорогая Селина, Юрий Евгеньевич, которого все в этом водном миру зовут ЮрГеничем, и он, не сомневайся, лучший капитан пароходства и большой друг всех археологов. Чтоб ты знала, когда идёшь с ЮрГеничем по реке, туманов, гроз и дождей не бывает. Они его боятся. И последнее – наш капитан ещё и лоцман, и механик, и синоптик.

– Про синоптика ты точно сказал. Как начинает ныть плечо – делаю самый точный прогноз, – ЮрГенич махнул рукой. – Грузитесь быстренько. По хорошей погоде пойдём, чего нам на пирсе париться.

Он галантно подал руку Селине, и она грациозно вспорхнула на палубу «Нибелунга».

Пока учёные грузили инвентарь, Селина обошла катерок вдоль борта, спустилась в небольшой кубрик, краем глаза заметила, где находятся индивидуальные спасательные плавсредства, и осмотрела рубку.

Поймав Вигдора, шепнула ему на ухо:

– Ты как считаешь, эта посудина доставит нас без приключений? И, кстати, почему у посудины такое странное название?

– Спроси у капитана, на оба твои вопроса он даст исчерпывающие ответы. Кстати, твоё собственное имя тоже не без странности.

Селина зыркнула на Вигдора:

– Твоё имя тоже, кстати, выглядит шибко современно.

– Что делать, мы свои имена не выбираем. Мама с папой решили, что это подойдёт мне больше всего.

– Но мы, в конце концов, не корабли. А тут «Нибелунг». Слово-то вообще не местное.

– Так спроси, спроси у капитана, и мне потом расскажешь.

– Я стесняюсь!

Вигдор снисходительно улыбнулся:

– С каких это пор стеснительность стала твоей кармой?

– Противный! Это не аргумент.

– Тогда поразмышляй. Кто такие нибелунги?

– Кажется, герои немецкого эпоса.

– А чем они занимались в этом самом эпосе?

– Кажется, что-то хранили, ну то есть были хранителями. Я что, с тебя теперь буду каждое слово клещами вытягивать?

– Господи, какой несносный характер у тебя становится. Буквально допрос учинила! Клад они сторожили.

– Ну и?

– А потом утопили его в глубоком месте реки Рейн.

– Это ты к тому, что мы тоже поищем глубокое место и этот «Нибелунг» скинет нас в пучину?

– Оптимизм у тебя, деточка, на нуле. Мне кажется, что кораблик назвали так, потому что нибелунги были карликами и наше судно маленькое. И потом вслушайся в музыку букв: «Ни-бе-лунг!» – красиво звучит.

Селина зыркнула на Вигдора.

– Час от часу не легче. Сколько нам ходу на этому пароходу?

– Часов пять или шесть, а может, и все семь. Как погода сложится.

– Мы, что ли, лодка с парусом или чёлн с крыльями – взлетим и понесёмся?

– Ну, в общем-то, близко по смыслу. При попутном ветре волна нам будет не помеха и дойдём раньше.

Селина вздохнула и спустилась вниз дожидаться отплытия. Вскоре к ней присоединилась Оля.

– Привет, дорогая, рада тебя видеть.

– Спасибо, Селина Ивановна, я тоже.

– А где твой фрэнд?

– Мужчинам помогает.

– У вас прям романтическое путешествие получается.

Оля покраснела.

– Ой, стеснительная какая! Не робей!

– Я не робею, но вы как-то так громко сказали. Коля диплом про знаменитые мечи пишет. Когда узнал, что мы едем курумчинских кузнецов изучать, пошёл к Герману Германовичу проситься с нами. Тот любезно согласился.