– Зато угостил на славу, – возразил ей Гром, – а что насчет языка… сдается мне, что завтра он с нами заговорит.

И Артан почему-то кивнул, соглашаясь с другом…

Утром, которое в древнем зале, заполненном ненавязчивым светом, ничем не отличалось от ночи, дня и вечера, дарф проснулся от ощущения какой-то очередной необычности. Его, как главного лица предстоящего действа, в караул не ставили. Но и нежиться в походной постели долго не позволили. Точнее, не позволил он сам, подскочив на месте так, словно пропела тревожная труба. В сквайде сигналы тревоги были другими; как правило, негромкий шепот, или касание ладонью. Но сейчас на ум пришло именно такое сравнение. И тут же растаяло, когда Артан понял, в чем именно заключается необычность момента.

– Конечно, он, – проворчал он, растирая лицо, и решая, что именно сделать первым —облегчиться с утра, как того требовал организм, или направиться к магу, который стоял у стены, разглядывая тот контур, что изобразил вчера черным камнем Артан.

Организм пересилил. Походный сортир, который он собрал когда-то собственными руками, занял его внимание совсем не надолго. Но, когда дарф выскользнул из его хлипких стен, незнакомец уже был там, где со вчерашнего вечера не стали убирать походный же «стол». А результатом его медитации у стены стало еще одно черное пятно – жирное, привлекающее внимание. Как раз там, где, по предположению самого дарфа, у спрятанной в камне двери мог быть замок.

Плат вечером только вытряхнули и сложили, не убирая в походную суму, и теперь он опять приглашал искателей и их невольного соседа… пока лишь своей девственной пустотой. Дарф наизусть знал, что сейчас должно появиться на плате; точнее – должно было появиться, если бы не присутствие мага. О последнем определенно думали все. И сам маг тоже. Он уже сидел на вчерашнем месте, вытянув ноги вдоль узкой стороны «стола», и чувствовал себя при этом вполне комфортно. На лице, ничем не выделявшемся бы в толпе, блуждала слабая, какая-то задумчивая улыбка. Артан почему-то решил, что маг листает сейчас меню; словно сидел за столом трактира «У ворот». Впрочем, меню у дядюшки Мирта редко кто просил. А если просил, и получал, листать его просто не мог; в силу того, что названия всех блюд в нем, вместе с напитками, умещались на одной стороне тонкой доски. Этот же…

Наконец, маг вздохнул, распахнул пошире полузакрытые глаза, и улыбнулся теперь именно им, искателям. А потом стукнул себя по груди, и представился – так понял единственное слово Артан: «Олег».

– Мира, – тут же отозвалась глава, прикоснувшись собственной груди, – а это Гром, Артан, и Алай с Малаем.

Дотянуться до всех рукой она, естественно, не могла, потому просто ткнула в их сторону пальцем. А незнакомец, точнее, теперь Олег, продолжать не стал. Вернее, продолжил – самым привлекательным для голодных искателей образом. Начал колдовать, или магичить. Так Артан назвал процесс извлечения из воздуха очередных блюд. Точнее, маг не извлекал. Просто показывал пальцем на участок плата, и там возникали: огромное блюдо с кусками мяса, нанизанными на длинные и острые металлические прутья, которыми вполне можно было фехтовать, и поражать врага; еще одно, скромнее размерами, на котором горкой высились лепешки; явно только что испеченные. Их резкий пряный аромат силился перебить запахи мяса, шкворчащего, и до сих пор капающего застывающими каплями жира.

Наконец, появился очередной кувшин, пока запечатанный, и шесть бокалов к нему.

– Золото, – как-то безразлично констатировал дарф, – опять одно золото.

Его сейчас больше интересовало, что же находится в этом кувшине. Но, как ни чесались у него руки схватить его, и содрать с горлышка крышку какой-то неизвестной субстанции красного цвета, он, конечно же, терпел. Ждал – главу, и мага, который на правах угощающего должен был… ну, хотя бы коснуться бока кувшина, или взять в руки кусок лепешки.