– Кто обстрелял? Как захватили? Что за документы?

– Командир подразделения капитан Галимов так объяснил свой приказ.

Так как коменданта Бетина не было на месте, то Давид решил взять инициативу в свои руки.

– Пригласи-ка сюда этого капитана, – попросил Давид. – Надо разобраться, что у него в «хозяйстве» происходит?..

– Есть пригласить капитана! – отчеканил Бармин и удалился.

Через три часа явился Галимов. Давиду он сразу не понравился. Без приглашения усевшись на стуле и положив нога на ногу в начищенных до блеска хромовых сапогах, он достал из кармана брюк золотой портсигар, наверняка конфискованный, и предложил закурить. Давид отказался. Капитан понял намёк и спрятал портсигар обратно в карман. Выждав паузу, Давид приступил к делу:

– Товарищ капитан, вы знаете, зачем вас сюда пригласили?

– Примерно догадываюсь. – Капитан, вздохнув, в упор посмотрел на заместителя коменданта. В его глазах Давид уловил нехороший огонёк.

– Объясните, по какому праву вы держите на гауптвахте женщину, да к тому же ещё и беременную?

– Слушай, старлей. – Галимов подался вперёд и, понизив голос, заговорил свистящим шёпотом. – Между нами, мужиками, кого ты защищаешь? Да ведь она же шлюха первостатейная, ППЖ, никому не отказывала, только мне отказала. Ну, я и не стерпел: превысил полномочия. И она сама не знает, от кого живот «нагуляла»…

– Да как вы смеете так говорить о женщине?!. Да я вас… под трибунал отдам! – Давид пылал благородным гневом.

– Те-те-те, батенька, поосторожней, а то обожжётесь. И какие у вас на меня есть материалы?

– Да есть кое-что, – загадочно промолвил Давид. – Ваши люди обижают жителей. Вот недавно пытались изнасиловать девушку. Это доказано.

– Ну, это – мелочи. – Галимов облегченно вздохнул.

– Если эти «мелочи» дойдут до вашего начальства, вам, капитан, не поздоровится…

– Давайте без угроз. Сделаем по пословице «Ты – мне, я – тебе». Я отпускаю Кругликову, а вы не «даёте хода» всем делам.

Скрепя сердце, Давид согласился. Мучила совесть. А что делать? Надо выручать девушку… Когда она уедет, что-нибудь придумаем. Бармин пришёл с Лизой. Она бросилась благодарить Давида. Повиснув у него на шее, девушка горячо целовала щеки и губы. Не ожидавший такого напора, Давид стоял растерянный и бестолково улыбался. Выручил Игорь. Насилу отцепив Лизу от Давида, повёз её сначала в тот же магазин, чтобы снова выбрать одежду, так как на «губе» у Лизы отобрали всё гражданское. Потом – на вокзал и посадил в поезд, отправляющийся в Советский Союз. Больше её Давид не видел… И вот такая встреча…

Концерт кончился. Когда вышли на улицу, Люба спросила:

– Ну, как тебе концерт, понравился? По-моему – хороший.

– Согласен, – проговорил Давид Наумович, погруженный в свои мысли.

Послевоенная разруха и нехватка рабочих рук в деревне, а также неурожай 1946 года – вот те объективные причины, которые привели к голоду в СССР. Он охватил центральную часть России, Украину, Молдавию и Казахстан. Были и субъективные причины голода. Советская власть не хотела раздавать голодающим стратегические запасы зерна, предназначенные для другого важного дела – обмена на валюту. Этой валютой государство расплачивалось за поставки из-за рубежа станков и оборудования для восстановления промышленности. Кроме того, делались запасы на случай будущей войны. И снова власти жертвовали народом во имя процветания государства. И, недаром, Сталин отказался от плана Маршалла, по которому США обещали безвозмездную помощь Советскому Союзу. Он понимал, что стоит только принять эту помощь, как тут же окажешься в зависимости от дяди Сэма. Мы, дескать, люди гордые: умирать будем, а не пойдем в кабалу. Но как, спрашивается, власти решали проблему голода? Да очень просто – старым испытанным методом продразвёрстки. То есть, насильно изымали хлеб у крестьян в районах, не затронутых голодом. А это – Южная Сибирь. Но почему крестьяне не хотели сдавать хлеб государству? Да потому, что государство снизило закупочные цены, и крестьянину было просто невыгодно продавать излишки зерна. Итак, история повторяется…