Эдемский мой сад для тебя я с любовью взрастил,
И птиц и зверей в нём на радость тебе поместил.
Я ангелов верных назначил тебе в услуженье,
И друга я женщину создал тебе
Во вспоможенье.
Мой Дух, и мышленье, и образ, и Вечная Жизнь —
Чем ты от меня отличался в Эдеме, скажи?
Но яблоком ты соблазнился от Древа Познанья,
Отверг ты и просьбы мои и мои заклинанья,
Тебе недостаточно стало
Быть моим сыном —
Вселенной ты всей захотел
Стать властелином
Ты предал меня, а предателю места нет в этих стенах.
Из праха ты создан и вновь обратишься ты в прах.
Жену забирай, из Эдема беги без оглядки,
И Змей пусть повсюду ползёт за тобой и кусает вам пятки.
Цепь дымных колец станет цепью твоих поколений,
Пусть Ева и жёны детей твоих будут при родах стонать от мучений.
И будете пищу себе добывать каждый день, без конца,
В поте лица.
На Землю сойдёте вы вместе, и там, за порогом,
Я знаю, скорей постараешься ты объявить себя Богом.
Что ж, пусть будет так, хоть твои притязанья и хлипки.
Одно лишь тревожно: не сделать бы новой ошибки.
И душу и ум я вложил в твоё тело,
Чтоб делать нам вместе одно благодатное дело.
Но если гордыня твоя вдруг до неба взметнётся,
Твой прах снова в землю верну, а моё всё ко мне и вернётся.
Тебя я создал, чтобы ты осознал всё величие мира,
Чтоб вместе трудился со мной, но не строил себе ты кумира.
Иди же, мой сын, и запомни мои наставленья,
Я всюду с тобою, молись – да услышу моленья.
Умолкли речи громовые,
Туман покрыл Эдемский сад,
Адам и Ева, чуть живые,
Сошли на Землю, будто в ад.
Но солнце на небе горит,
Поля и горы веселит.
Цветы и зелень там и тут,
И птички песенки поют.
Вскричала Ева: «Как прекрасно!»
И взор Адама стал вдруг ясным.
В душе он волю ощутил,
И Бога он благодарил.
Ответом радуга-дуга,
Так весела, так дорога!
И голос:
– Слышу, сын, моленье,
Прими моё благословенье.
И Духа Божьего неволя
Вдруг стала собственною волей…
Как Ветхий говорит Завет,
Адам жил девять сотен лет,
Трёх сыновей на свет родил.
Он жил в любви и счастлив был.
* * *
Я знал эту сказку от самого детства,
Картинки смотрел и не мог насмотреться.
Я с раннего детства читал и писал
И библию бабушкам тайно читал.
Но шёпот молитвы во тьме вороватый,
Вид бабушек, будто всегда виноватый,
Меня раздражал. Мне не нравилась смерть:
Чтоб в рай тот попасть, нужно ведь умереть.
Война загремела. Взревели плакаты.
И как же мне близок портрет был усатый!
Я танки и пушки одни рисовал.
Я рай для живых на земле защищал,
Душою ребёнка старался, как мог.
И Сталин мне был полководец и Бог.
Так думали взрослые, думали дети.
Расплывчатость мысли снаряд нам конкретил.
Нам жить иль не жить? —
Вопрос стал ребром.
Что нам дороже::
Могила иль дом?
Снаряды и бомбы летали со свистом.
И в бой шли безбожники и коммунисты.
Для библий не время. Пока обойдёмся.
Сначала победа – потом разберёмся…
Победы нам той не забыть и вовеки.
Ценой нашей крови погибли
«Сверхчеловеки»..
Срубили в капусту
Сынов Заратустры.
Но философскою отравлен ревностью,
Мир злобно разрывался ненавистью.
Считали счётами соседскую вину,
Мозги направлены на новую войну.
И новый начинал свой век
СВЕРХЧЕЛОВЕК.
V
Я спал и бредил. Предо мною
Тянулись мысли чередою,
Седая масса, без просвета.
Где солнца луч? Мне нет привета.
Я спал, но чувствовал и знал:
Вот мой порог. За ним – провал.
А дальше – СУД…
Но вот меня несут.
Куда? Зачем? Лечу несмело,
Летит душа, покинув тело.
Внизу всё те же облака,
Но солнце нежит их бока.
Парю легко, как будто птица.
Но где же Божия Светлица?
Да вот она. Небес эфир.
Светлица Бога – целый Мир.
А где ж Он сам? Но Бог сам – Вечность,
Он бесконечная конечность,