Четвёртому я уже бросаюсь сам, хватаю за шею и вонзаюсь тупыми зубами чуть ниже шеи в мёртвую плоть. Я не пью кровь, о нет. Я разрываю его, наслаждаясь страданиями этого несчастного, поглощая… поглощая и пожирая ту силу что таилась и хранилась в нём не оставляя ему ни малейшей возможности на возрождение.

Нет, не будет тебе дано больше возможности вернутся в своё тело, будь благодарен что душу не поглотил.

Хорошо, как же хорошо, но всё равно мало, мало, МАЛО-О-О-О-О!!!

И вновь безумие захлёстывает меня и снова вырывается рёв. В всё же и ярость не та, да и крик мой пропитан не злостью, а голодом. Голод, голод, голод!

Они, наконец, обращают на меня внимание, все они, все до каждого неживого ничтожество, что решили подняться, против меня, отца и матери.

Давайте подбегайте ко мне посмотрим, на что вы способны. Что вы способны сделать, удары ваши что ветер. От ветра и то больше боли, да и о какой боли идёт речь. Боль, да что мне боль, какое дело до боли тому кто не чувствует ничего кроме голода.

Пора начинать жатву.

Круговое движение боль, страдание, отчаяние, неизбежность окутывают воздух.

Вы бежите на меня как мухи на навоз, однако здесь вы встретите лишь свою смерть.

Взмах, ещё, слева, сверху, справа, ещё сверху, снизу. Десять двенадцать девятнадцать, двадцать три. Бегите, бегите ко мне влекомые кровью и отчаянием ваших же товарищей. Давайте наступайте, не в силах противиться воли вашего повелителя, словно свиньи на убой. Вы мои, только мои. Не будет для вас больше места в этом мире, лишь боль и вечное наказание за предательство. Шестьдесят семь, восемьдесят три. Вы не исполнили свой долг на ваша… моя сила послужит правому делу. Сто девяносто, сто девяносто один.

Бежите, убегаете, не-е-ет не выйдет. Сто девяносто два, три, четыре. Нет, стойте, вас ещё много, вы ещё не все были настигнуты. Стойте, СТОЙТЕ!!!! Р-Р-Р-А-А-А-А-А!!!!!

Рёв высвобождает всю силу, что только мне удалось скопить, высвобождает и направляет на убегающих. Настигнутые волной ненависти и злобы они погибают без боли и страданий, просто падают в немой тишине, и не из жалости, а просто, чтобы забрать как можно больше. И всё же есть те кому удаётся бежать.

Вместе с силой отступает и безумие, возвращается и боль. Боль, от которой сводит каждую мышцу, в голову словно запихнули горячий прут, а раны вновь открываются и кровоточат.

Обездвиженный, я падаю на траву а взгляд упирается в жертву сто девяносто четыре. Не в силах пошевелиться, дышать или отвезти взгляд меня охватывает страх.

Я только что убил больше двух сотен упырей. Один без чьей либо помощи, что я за чудовище?

На до мной оказывается оборотень, третий без сомнения. Похоже, здесь всё и закончится. Волк склоняется на до мной и хватает за плечо:

– Михаил сюда живо! Держись сейчас главное для тебя пережить отдачу.

Михаил прибегает сразу после этих слов склоняется подобно третьему:

– Нагрей его. – Велит Михаил.

Жар из лапы третьего устремляется мне в плечо и распространяется по телу.

– Быстрее он задыхается! – рычит третий.

Михаил не обращает на него внимания, пропускает через меня бесчисленное множество невидимых нитей, которые подобно червям вгрызаются в плоть, кости и даже голову. Позволяя мне дышать и постепенно расслабить тело, а также избавить голову от давящей всепоглощающей боли. После чего я не медля впадаю в забытье.

Боги что со мной?

– Не рассчитывай на ответ. – Говорит утробным голосом странное существо.

Я стою на коленях склонив голову к ногам. Неведомое создание подходит ближе пока не оказывается у самой головы.

– Какое жалкое зрелище ты сейчас представляешь.