– Садитесь… Я читал вашу докладную записку, – сказал он. – Весьма впечатляет.

Это не требовало комментариев, и Ковальчик промолчал.

– И все-таки риск велик…

– Да, – согласился Ковальчик, – риск всегда есть. Но он не так уж велик. Во всяком случае, большая часть финансового риска ложится не на плечи государства.

– Синдикаты… – пробормотал Президент.

– Да. Крупные корпорации. Они-то могут себе позволить вкладывать деньги в долговременные проекты. Право на разработку недр и все такое. Сейчас это кажется утопией, но со временем… быть может, межзвездные перелеты станут обычным делом… рутиной. А у них уже все будет в кармане.

– Кто же намерен разрабатывать недра? Вы что, набрали команду из горных инженеров?

Не читал он докладной записки, подумал Ковальчик. В лучшем случае, просматривал. Должно быть, в основном ту часть, где речь шла о финансировании.

– Они умеют все, – сказал Ковальчик. – Но дело не в этом. В худшем случае они не вернутся… тогда корпорации могут проститься со своими средствами. Промежуточный вариант предполагает, что они все же вернутся – с пробами грунта, с биопробами…

Он замолчал.

Президент поощрил его кивком головы.

– В лучшем случае, они тоже не вернутся. Если условия, благоприятные для жизни. Этот шанс невелик, но он все же есть…

– Какова численность экипажа?

– Стандартная – тридцать человек.

– Да, – кивнул Президент, – они ведь повезут эмбрионы.

«Все-таки читал…» – подумал Ковальчик.

– Если ситуация будет благоприятной, эмбрионы инициируют. А эти тридцать… станут патриархами. Учителями. Возможно… нам впервые удастся создать действительно жизнеспособное общество.

– Ага! – сказал президент. – Рихман!

– Вы не слишком-то увлеклись этой идеей.

– В общем, да, – согласился Президент.

– И все-таки поддержали меня.

Президент вздохнул.

– Насколько я понял, ваши люди – добровольцы.

– Да, – согласился Ковальчик, – все до единого.

– Что ж… надеюсь, это сработает. Другого выхода все равно нет, верно? Но интересно, почему Сириус?

– Двойная звезда. По теории Дюваля жизнь зародилась в приливно-отливной зоне. А солнце-спутник может оказывать на планеты примерно то же воздействие, что и крупные планетные спутники… При условии стабильных планетных орбит, разумеется… Но «Энтерпрайз» привез данные… снимки из глубокого космоса… спектральные анализы… Похоже, на одной из планет системы Сириус отмечены спектральные линии водорода и кислорода… А это значит…

– Жизнь, – сказал Президент.

– Возможно. Ответ, как вы знаете, мы получим нескоро. Возможно, не получим совсем. Во всяком случае, я уже не узнаю, увенчался ли эксперимент успехом… Даже при нынешних полетных скоростях и нынешней медицине…

Президент молчал. Он смотрел в пол, и Ковальчик понял.

– Вы подписались на обработку в Имморталии!

Референт пошевелился у него за спиной.

– Ковальчик, – холодно произнес президент, – это не ваше дело.

– Прошу прощения, господин Президент, – сказал Ковальчик, – просто… человек смертен… так положил Господь. Я понимаю, соблазн велик, но это только… соблазн. И что случится с человеком, когда он обретет телесное бессмертие? Кто может это знать?

– Кто может знать, что случится с человеком, если он откажется от своей человеческой сущности? – спросил президент. – Пусть даже во имя великой цели?

– Он откажется от худшей своей половины, – сказал Ковальчик. – Он не будет знать страха… приступов беспричинной ярости… ненависти к ближнему только потому, что ближний этот – иной. Не такой, как ты. И общество своих соплеменников, запертых в тесноте звездного корабля, не сведет его с ума.

– Надеюсь, – рассеянно сказал Президент. Он кашлянул, и референт тут же неслышно приблизился к Ковальчику.