– Чем же? – Он посмотрел ей прямо в глаза, госпожа поморщилась, ей явно не понравился его взгляд. – Разве вы пешка, которую всё это время водили за нос, госпожа?

– Зови меня Эржебет, – вкрадчиво сказала она. – Я понимаю, но и в тебе, и во мне живёт потусторонняя сущность.

Михей неохотно кивнул.

– Поэтому я знаю, – она выделила слово, – что ты будешь чувствовать, если приложишь правильное усилие.

– Не уверен, что вы понимаете, госпожа, о чём говорите. Когда призываете лидерца, он не разрывает вас на части, не меняет ваше тело, не туманит мысли.

– Ты так в этом уверен? – Госпожа отвернулась и продолжила следить за дорогой.

Для торговли в Адапсте была выделена большая площадь, расположенная в центре города. Торговый день кончился, и торговцы, стоящие за прилавками, убирали и выбрасывали остатки товара, что не продали за день. В том, как любовно они прятали крынки с молоком и расписные кувшины, было что-то умиротворяющее. Простые, понятные действия, которые были недоступны Михею.

Повозка остановилась недалеко от длинной лавки, Влад соскочил с козел и приказал сопровождающим выгружать ящики. Михей и госпожа вылезли вслед за ним.

– Дорогая семья, – обратился к ним Влад, чрезмерно весело, – если хотите прогуляться по городу, то сделайте это сейчас, пока не так поздно.

– Да, муженёк, – в тон ему ответила госпожа. – Мы прогуляемся с сынком. – Она схватила Михея под локоть и повела в сторону казарм.

Он не замечал дороги, госпожа уверенно вела его по узким улочкам, словно всё детство провела в Адапсте. Всем, что занимало его мысли, была предстоящая резня. Она сводила с ума, заставляла кровь леденеть, а дыхание учащаться. Он боялся того, что ждало впереди.

«А это точно страх?» – пронеслись слова ларвы в его голове, а после потонули в кровожадном хохоте.

Если по дороге им встречались прохожие, то он надеялся, что они не попадутся в лапы вырколака. Думать, что эти безмятежные и усталые лица обратятся в небытие, было невыносимо.

Казармы расположились в огромном здании на три этажа, которое окружали крепкие каменные стены. Михей уставился на высоченные устрашающие ворота, у которых стояло двое стражников. Они настороженно вглядывались в ночную тьму, охраняя свой пост.

– Что же нам делать? – спросил Михей, когда они чинно прошли мимо стражников и повернули за угол.

– Превратись в вырколака и отвлеки их, – спокойно ответила госпожа. – Я проскользну внутрь и подожгу всё.

– Но если они забьют тревогу?

– Убьём всех. Ты забыл слова Влада?

Михей тяжело вздохнул, спорить было бесполезно. Да, и что он мог?

«Ты можешь сбежать, – заметила ларва. – Сейчас за тобой никто не следит, а с госпожой ты совладаешь».

Михей быстро осмотрелся, дорога слева вела куда-то в закуток и выглядела как спасение. Но разве он имел право на спасение? Кем он будет, если всё бросит?

«Ты же думаешь, что не придётся страдать, если бросить всё. Попробуй», – голос ларвы звучал слишком сладко.

Госпожа остановилась, и Михей споткнулся. Она притянула его на себя, хватая за ворот рубахи, заставляя склониться, и прошептала на ухо.

– Даже не думай сбежать.

– Что?.. – Он уставился на неё, не понимая, как она могла догадаться, о чём он думал.

– Я видела твой взгляд, то. как ты постоянно подавлен, – вкрадчиво сказала она. – Я понимаю это чувство. Но ты думал, что будет, если сбежишь?

Михей помотал головой. К чему отрицать, что он задумался об этом?

– Тебя будут вечно искать, нигде ты не будешь в безопасности. Влад тебя не отпустит.

– А вы бы отпустили?

– Ни за что. – Она крепче сжала ворот. – А ещё пострадают твои драгоценные Иния и мать.