– У нас на сегодня все? Или кто-то есть по записи? – спросила у Марины, а та заглянула в журнал.

– Нет, Наталь Сергевна, сегодня все, – девушка с надеждой посмотрела на меня.

– Тогда можешь идти, я сама все закрою и уберу, – я поняла ее взгляд. Ну, конечно же, пятница, вечер, и молодой девушке хочется гулять, а не полы мыть в веткабинете.

Марина ушла, а я снова осталась со своими мыслями наедине. Чтобы не думать о прошлом, я всегда нагружала себя работой. Вот и сейчас я отдраила и без того чистую смотровую. Протерла все поверхности антисептическим раствором, помыла полы и привела порядок карточки моих хвостатых пациентов. И уже в сгущающихся сумерках собралась домой. Переднюю дверь я заперла давно и всегда уходила через заднюю, которая выходила в довольно темный проулок. Захватила мусор и покинула свой кабинет. На душе было как-то тревожно, но я отогнала дурные мысли, выбросила мусор в урну и зашагала по проулку.

Идти было недалеко, и если пройти по этому проулку, а затем свернуть во дворы, то через семь-десять минут я уже буду дома.

Шаги за спиной заставили меня обернуться и напрячься, а то, что я никого не увидела, вызвало мурашки на коже. Страх начал подкрадываться откуда-то изнутри, и я ускорила шаг. В ушах зашумело, и я не услышала бы даже топот слонов, и потому решила сбавить шаг. Но когда дыхание восстановилось, я снова услышала шаги. И они были так близко, словно в шаге от меня. Я резко развернулась, ожидая увидеть преследовавшего меня, но никого не было. Стало не просто страшно, ужас разлился по венам, и я побежала. До дома оставалось совсем немного, но, как назло, дворы словно вымерли. Ни гуляющей молодежи, ни алкашей на лавочках, хотя вечер был теплым, ни собачников. Словно город опустел, и здесь лишь я и мой преследователь. Когда я уже была около подъезда, каблуки не выдержали гонки. Все же это была обувь не для бега. Они надломились, и я упала. Больно стесала коленки и ладони, которые выставила вперед, но было некогда разглядывать раны. Потом обработаю. Сейчас главное – добраться до квартиры целой и невредимой. Схватилась содранной в кровь рукой за ручку двери, и меня словно током пронзило. Но я все равно дернула на себя подъездную дверь. Потом разберусь, что это было. Завтра, когда будет светло и липкий страх отступит. Я уже слышала дыхание преследователя у себя за спиной и потому, шмыгнув за дверь подъезда, с силой закрыла ее и прижалась к ней спиной, зажмурившись. Первое, что я поняла, – это то, что я не в подъезде. У нас в подъезде не пахнет ладаном и воском. А когда открыла глаза, то убедилась в правоте своего предположения. Я обернулась в поисках подъездной двери, но ее там не было. Была стена, а я была в комнате, напоминающей пещеру. В углу тюфяк, набитый соломой, в центре комнаты стол с одиноко горящей стеной. На том месте, где я стояла, на земле был нарисован круг с символами, и я с опаской шагнула из него. Вдруг в комнату забежал мальчишка в странной одежде. Хламида, как у средневековых священников, а в глазах страх и ужас. Он испуганно уставился на меня, а я на него.

– Тебе надо бежать, – тихо прошептал он, оглядываясь себе за спину. – Они хотят убить тебя, – добавил он, и у него из горла пошла кровь. Я бросилась к парню, но он уже успел завалиться набок, и я увидела, что у него на спине зияет рана, словно дикий медведь или волк размером с медведя ударил его сзади. Я присела около парня и приложила пальцы к шее. Он не дышал, и я в ужасе отпрянула.

Кажется, мне действительно лучше бежать. Но куда? Судя по одеянию паренька, меня в моей юбке до колена и в туфлях на сломанных каблуках не поймут. Я шарящим взглядом осмотрела комнату. У дверного проема лежал мешок, в который я заглянула. Удивительно, но там было все, что могло мне пригодиться. Словно специально мне его припасли. А может, действительно специально для меня, так как неспроста я оказалась здесь и к моему приходу готовились. Я схватила мешок, озираясь и оглядываясь, на цыпочках, словно вор, прошмыгнула в коридор. И куда дальше? Сунулась в одну сторону, прошла длинный темный коридор и выглянула за поворот. Там была большая зала, ярко освещенная факелами, а еще в центре помещения был то ли очаг, то ли костер. Пламя плясало в глубокой каменной чаше, а вокруг этой чаши была битва. По-другому я не знаю, как назвать то, что происходило там. Четыре волка, каждый из которых размером мог сравниться со взрослым медведем, бились с окружившими их людьми. Люди с копьями и мечами пытались оттеснить волков к огню, но те разбрасывали их в разные стороны, как котят. Кто-то из людей держал в руках зажженные факелы и пытался огнем испугать животных. Я не стала выходить в этот зал. Там было не до меня, и просить помощи у людей, которым самим была нужна помощь, я не стала. Когда волки начали одерживать верх, я и вовсе решила бежать отсюда подальше, пока эти звери не расправились с этими людьми и не принялись искать, кого еще прибить.