Вокзал мёртвых душ. Том 4. Там, где нас нет Морвейн Ветер

1. ГЛАВА 1. Газеты и журналы

— Мистер Гудкайнд, что это? — Батлер бросил на стол секретаря газету и ткнул в неё пальцем. Издание всё ещё пахло свежей, хрустящей бумагой — не в пример всему тому, что он читал все пятнадцать лет жизни на Астории.

Гудкайнд осторожно опустил глаза на оказавшееся у него перед носом издание «Times». Он чувствовал, что ответ, каким бы он ни был, не сулит ему ничего хорошего, но всё же не терял надежды на лучшее.

— Газета, мистер Батлер.

— Ясно, что не туалетная бумага. Я вас спрашиваю, кому хватило ума подсунуть её мне?

— Простите, мистер Батлер, но вы всегда…

— Вы правда дурак или прикидываетесь?

— Правда, мистер Батлер, — Гудкайнд покорно опустил глаза.

— Вот здесь, — Батлер перевернул газету и ткнул пальцем в то место, где стоял логотип издательства «Armand-in-line».

Гудкайнд прокашлялся в кулак.

— Начинаю понимать, сэр.

— И?

— Мистер Батлер… мне очень неудобно, но я всё равно не понимаю, что должен делать. Вы больше не будете читать «Times»?

Батлер впился в него полным злости взглядом. Пару секунд он сдерживался, а потом, взяв в руку газету, смял её и ударил получившимся цилиндром по столу.

— Какое, чёрт бы вас побрал, отношение «Times» имеет к Арманд?

Гудкайнд снова прокашлялся.

— Я… не думал, что вас это заинтересует. Но «Armand-in-line» уже несколько месяцев боролась за право распространения «Times» на Астории. Вчера были подписаны последние контракты.

Рон скрипнул зубами.

— Вы же не хотите сказать, что я теперь буду читать это дерьмо каждый день?

— Но, мистер Батлер… Если рассуждать здраво, новая владелица не собирается менять политическую линию издания. Разница только в том, что теперь издание будет печататься здесь, на Астории.

Гудкайнд осторожно поднял взгляд на Батлера и тут же осознал свою ошибку — ни о каком «здраво» тут речь явно не шла.

— Выкиньте это, — Батлер ткнул на газету и повернулся к своему кабинету. Дверь за ним захлопнулась. Гудкайнд посидел недолго, приходя в себя. Затем взял в руки газету, принюхался к свежей краске. Пожал плечами и поднёс издание к измельчителю мусора.

Дверь в кабинет Батлера снова распахнулась, появившийся на пороге шеф вырвал из его рук едва успевшую пострадать газету и снова исчез.

***

— Мне тут нравится, — сообщила Жозефина, опускаясь бёдрами на подоконник. Она смаковала каждое слово, пытаясь осознать до конца — это место в самом деле принадлежит ей. Просторные залы, большие окна, редкие витрины. Два этажа в здании бывшей городской ратуши с видом на центральную площадь, которых удалось не просто снять, но и купить. Ещё два этажа над головой занимал музей Основателей, а ещё выше располагался её собственный офис. Никакой суеты и никакой деловой атмосферы. В эту часть города люди приходили отдыхать, очень редко — проводить деловые ланчи. Соседство с музеем Жозефину тоже вполне устраивало. Вместе с облупившимися колоннами оно создавало атмосферу уходящего прошлого, которое удалось поймать на излёте и облечь в новые формы.

— Ещё бы, — Дэрек обошёл её сбоку и повис на шее, прижимаясь к плечу. Жозефина поморщилась. Она не любила таких проявлений чувств в местах, которые у неё ассоциировались с работой, но не показать Дэреку новый магазин просто не могла — а Дэрек, в свою очередь, не мог вести себя прилично.

— Вот тут будет отдел исторической книги, — Жозефина выскользнула из объятий и двинулась к следующему залу, — его мы будем делать вместе с музеем. А вот тут… Это могло бы заинтересовать тебя. Когда-то. Тут я хочу устроить что-то вроде клуба. Знаешь, как в Старой Англии. Только для избранных.

Дэрек прошёл следом за ней и остановился, снова обняв за плечи.

— А при чём тут я?

— Я хочу, чтобы тут играла живая музыка. Классика, но такая, которая понравится современным деловым людям.

— Предлагаешь мне играть на корпоративчиках у толстосумов? — Дэрек фыркнул, а Жозефина лишь поморщилась. — Нет уж, это не для меня.

Жозефина развернулась и убрала его руки со своих плеч.

— А что для тебя? — она спросила это с улыбкой, но и сама чувствовала, какой натянутой она получилась.

Дэрек пожал плечами и потянулся к пачке сигарет в нагрудном кармане. Жозефина тут же вынула её из пальцев любовника и убрала обратно, разгладив напоследок карман рукой.

— Не здесь, — сказала она спокойно и кивнула к выходу.

Они прошли во внутренний двор, где между лип стояли повёрнутые друг к другу скамейки и сели каждый на свою.

Дэрек смотрел куда угодно, только не на Жозефину, всё ещё надеясь, что разговора удастся избежать. Как обычно, у него ничего не вышло.

— Что для тебя? — повторила Жозефина. — Стадионы, радио, ТВ?

Дэрек поморщился.

— Из твоих уст это звучит… пошло.

— Неужели? А я просто пытаюсь тебя понять.

Дэрек развернулся на сорок пять градусов, вытягивая ноги вдоль скамейки, прислонился спиной к подлокотнику и, нашарив сигареты, всё-таки закурил.

— Стадионы себя не оправдали, — сказал он задумчиво.

Жозефина кивнула, показывая, что готова слушать дальше, но Дэрек молчал.

— Клубы? — спросила Жозефина.

— Да брось, это всё равно, что играть в пивной. Там всем всё пофиг.

— Есть ещё идеи?

— Надо закончить альбом…

Жозефина изогнула бровь. Альбом записывался уже три года, но записан не был до сих пор.

— Вивьен всё не так, — развёл руками Дэрек.

— А может, что-то не так в Рюэль? — спросила Жозефина ехидно, тоже откидываясь назад.

— Есть предложения? — заметил Дэрек с изрядной долей яда. — Я теперь должен ей как родной матери. Она вложила в меня столько бабок, что расплатиться я смогу разве что…

— Разве что собственной задницей, — закончила Жозефина за него. — До тебя ещё не дошло, что ей это и нужно? Ей-то уж точно пофигу, что ты играешь. Она прогнала стандартную модель, прокрутила тебя пару раз по ТВ и ждёт отдачи. Я конечно в шоу-бизнесе не разбираюсь, но если бы я так рекламировала свой товар, то мне не окупилась бы и бумага.

Дэрек запрокинул голову назад и выпустил в небо струю дыма.

— Это старый разговор, — сказал он ровно. — Уйти я не могу, пока не расплачусь.

— Сколько ты должен? — продолжила Жозефина, несмотря на явное желание Дэрека сменить тему.

— Не знаю… Знаю только, что у нас долг за студию за полгода, около шестисот тысяч.

Дэрек бросил на Жозефину косой взгляд. Та вздохнула.

— Выясни, сколько всего. Я заплачу, но при условии, что на этом всё. Ты уходишь от неё и начинаешь заниматься чем-то серьёзным. Продюсера мы найдём. Подумай насчёт клуба — может не о моём, — торопливо перебила Жозефина открывшего было рот Адамса. — Скажем, что-то тематическое. Если будет минимальная окупаемость, это можно будет сделать. Вопрос в том, чего хочешь ты.

Всю дорогу домой оба молчали. С Адамсом было уютно, потому что он не требовал ничего, но и ждать от него чего-то Жозефина давно перестала: они скорее были друзьями, спавшими в одной постели, чем настоящими любовниками. Дэрек мог спокойно прошляться где-то полночи и безо всякого стеснения заявиться домой пропахший чужим одеколоном. Жозефине почему-то было всё равно. Она не могла ревновать того, кто никогда ей не принадлежал.

Они сошлись в сентябре того года, когда Жозефина открыла своё дело. В октябре Адамс утащил её на две недели на острова, из-за чего едва начатый бизнес едва не рухнул, и все две недели катал по постели. В постели Дэрек тоже не требовал ничего. Ему просто нравился секс. Жозефина не сразу поняла насколько, а поняв, довольно быстро махнула рукой — верность Адамса не стоила того, чтобы тратить на борьбу время и нервы. Куда больше Арманд интересовало книжное дело, которое она открыла для себя так внезапно, но которым заболела насмерть. Маленькую лавочку скоро появилась возможность превратить в сеть магазинов, и встал вопрос о том, чего же она всё-таки хочет — делать бизнес или сохранить атмосферу. Жозефина выбрала второе. Она хотела чувствовать запах книг, а не грузить их тоннами. Решение оказалось неожиданно удачным — или, вернее сказать, рекламная кампания сделала своё дело — книг всегда было меньше, чем желающих их купить, и Жозефина спокойно выставляла ту цену, которую хотела. У неё были только элитные издания и по-настоящему хорошая литература. Ассортимент она контролировала сама.

Затем появилось издательство, а ещё через какое-то время дело дошло и до журналов. Тут Жозефину тоже не интересовали жёлтые страницы — только то, что она сама могла уважать. «Times» стала её мечтой. Эту газету читал её отец, а задолго до этого — дед. На Асторию она приходила с опозданием почти на сутки и крайне ограниченным тиражом. Тираж так и остался ограниченным. А вот утренний выпуск теперь был по-настоящему утренним.

Жозефина улыбнулась собственным мыслям. Всё было легко. Так легко, как она и представить себе не могла. Новым был товар, а люди и деньги оставались теми же, что и в «Батлер корп». Только она теперь не была «Девочкой Батлера». От осознания того, что её принимают саму, на душе становилось легко. Она больше не боялась приёмов и светских раутов, хоть и не слишком их любила — в редкие часы, свободные от работы, она по-прежнему предпочитала сидеть дома с книжкой в руках. Только теперь это был её собственный дом.

— Покажи хотя бы фотки, — бросила она, когда они с Дэреком уже сидели в гостиной.

Дэрек поднял на неё непонимающий взгляд, а потом, вспомнив о чём речь, торопливо кивнул и ушёл куда-то на второй этаж.