Вода к воде Йохевед Дабакарова

Кирилл никогда не считал себя хорошим руководителем. В групповых проектах он проявлял инициативу только потому, что остальные не проявляли, и никогда не понимал, почему люди его слушают. Его амбиции были скромными, и даже имя под табличкой с громкой надписью «Директор» выглядело криво и аляповато. Кирилл Григорьевич. Не звучит. Не гармонирует.

Примерно такие мысли бились у него в голове, когда месяц назад под него отвели кабинет. Огромное панорамное окно, шкаф с чужими книгами, чтобы впечатлять всех входящих, и личную секретаршу Анечку.

Удивительно, насколько быстро человек привыкает к новой жизни.

Это утро мало отличалось от тридцати двух таких же до него. Он вошёл в бизнес-центр по личному пропуску и поднялся в офис в огромном стеклянном лифте. Знай маленький Киря в свои шесть или десять, что в будущем будет так работать… Наверное, он бы всё равно не отказался от мечты стать продавцом мороженого на набережной какого-нибудь курорта.

– Всем доброе утро.

– Доброе утро, Кирилл Григорьевич!

Почтительные взгляды. Чем дольше он здесь находился, тем меньше они бросались в глаза. Сливались с рядами рабочих мест, степлерами и стикерами с задачами. Кирилл вдохнул носом и приготовился к сбору восклицательных знаков.

– Андрей, как твой отчёт?

– Неплохо, Кирилл Григорьевич, почти закончил!

– Можно просто Кирилл… – официоз всё ещё резал слух. – Ладно, молодец. Инна, что с собакой?

– Ой, ну там с ЖКТ проблемы… Таблеточки прописали. Спасибо, что отпустили вчера, а то я распереживалась ужасно…

Никаких проблем. Да, конечно. Удачного дня. Успешной встречи. Жду макет/проектное предложение/готовый продукт. Всё будет, Кирилл Григорьевич. Можете не сомневаться.

Это утренний обход, без которого день начинать нельзя. Перед своей дверью он потянулся и хрустнул позвонками.

– Доброе утро, Кирилл Григорьевич!

– Доброе, Анечка. Кофе организуешь?

– Конечно!

Анечка была из тех девушек, которые обеспечивают серьёзный процент восклицательных знаков в его личной статистике и к двадцати двум всё ещё выглядят на пятнадцать. Тоненькая, большеглазая, она чем-то напоминала новорожденного оленёнка и вызывала в Кирилле смутные отцовские чувства.

– У вас сегодня встреча в четыре часа.

– С кем, напомнишь?

Анечка протянула вперёд папку распечаток.

– С продюсерским центром.

– А, музыканты. Хорошо. Спасибо.

Дверь за ним закрылась с мягким щелчком. Кирилл выдохнул. Включил свет. Кинул пальто на вешалку. А потом развернулся к окну и поперхнулся воздухом.

– Какого…

На огромном билборде, выходящем на бизнес-центр, ярко-красным пятном посреди общей серости города светились слова.

Легендарный вернулся.

Радуйтесь и бойтесь.

Легендарный идёт.

Это же их билборд. Их компании.

Кирилл, не отрывая взгляда от окна, протянул руку и постучал в свою же дверь. В проёме с другой стороны тут же появилась светлая Анечкина голова.

– Да-да?

– Анют, а это у нас что такое?

Голова повернулась к билборду и юркнула обратно к своему столу. Пару секунд спустя на свет оказались извлечены новые распечатки.

– Ну… не знаю, вот у меня договор с нанимателями.

Кирилл быстро проглядел стопку бумажек.

– У них ещё вчера там висела… что, реклама квартир для молодожёнов? А, вот, – его взгляд наконец-то уцепился за что-то стоящее. – Срок аренды истёк вчера. Почему я не в курсе? Кому успели сдать?

Анечка что-то залепетала, но это было уже вне её компетенции. Кирилл подхватил остаток бумажек со стола и вышел из кабинета обратно в по-утреннему сонный офис.

– Вы это видели? – спросил он у всего зала и махнул рукой в сторону окон.

Нестройный ряд голов вскинулся на его голос.

– Кто отвечает за билборд?

Рука одна, зато лес лиц, обращённых в нужную сторону.

Взметнувшаяся в воздух ладонь принадлежала Пете – бледному, почти прозрачному мальчику. Его общий вид характеризовался как пепельный: приглушённые взгляд и голос и вечный режим энергосбережения.

И этот билборд – Кирилл помнил – был его первым большим проектом в фирме.

Да уж. Молодняк.

– Кто туда сегодня вывесился, Петь?

Петя вздрогнул, как будто не ожидал, что Кирилл знает его имя. Смешно. Он знал их всех – пятьдесят семь человек, включая стажёров и уборщиц. Давай, Петь, не тормози. Интересно же.

– Никто не должен был, – прошелестел Петя.

Кирилл вскинул брови.

– Так. И как это понимать?

– Они продлили у меня договор на прошлой неделе, – сказал Петя. Рука, только теперь несмело опустившаяся из поднятого положения, бросилась в поисках чего-то судорожно шарить по столу. – Ещё на семь дней. Это до двадцать шестого числа. Вот.

Ещё одна распечатка. Кирилл потянулся, чтобы её забрать, и прочитал на первом листе: «ООО «ЖК Лагуна»»

– И что, решили перевесить баннер? Своими силами?

Петя беспомощно развёл руками, и Кирилл снова обратился ко всем.

– Кто-то рабочих на этот билборд выделял в последнее время? На вчерашний вечер?

Ни одного прямого взгляда. Кирилл снова посмотрел в окно. Легендарный идёт.

Не похоже на рекламу недвижимости. Вообще.

– Физический адрес у этой «Лагуны» есть?

– Д-да.

– Скинь мне на рабочий. Съезжу проверить.

***

Адрес отослал Кирилла к активному объекту «Лагуны», неудачно расположенному на самом краю метро – конец серой ветки, оглушительно гремящий вагон и сонные пассажиры. В такое время суток продираться через центр на машине было бы самоубийством чистой воды, так что Кирилл качался в такт ударам колёс и с мрачной тревогой наблюдал за тем, как людей в вагоне становилось меньше с каждой станцией.

На самом деле, он не должен этим заниматься.

Нужно было отправить какого-нибудь стажёра. Или Катю – она хорошо ладит с людьми и работает на повышение; как раз доказала бы компании, что прибавка к зарплате будет окупаться. Но Кирилл почему-то поехал сам. А у него ведь была своя работа. Крупные проекты. Встреча ближе к вечеру. Он же руководитель, куда сорвался…

Хотя это всё брехня. Последние пару дней работы не было вообще – и разве это работа на самом деле? Нет. Это так, жалкая пародия на выполнение задач. Контроль над производством, вот чем он занимался. А так хоть пару часов не будет протирать штаны в офисе.

Вагон остановился и заскрипел тяжёлыми дверьми.

На стройке жилым комплексом с «комфортабельными условиями» и «уютными квартирами для молодых семей» даже не пахло. Собственно, пахло только самой стройкой. Бетоном, пылью и железом.

– Вы к кому? – спросил самый угрюмый мужчина из встреченных Кириллом за всю его жизнь. Судя по мимике, никого он сегодня не ждал. Вне зависимости от ответа.

– Добрый день, я представляю «Чайку», маркетинговую компанию… С кем можно обсудить ваш билборд?

Мужчина недоверчиво на него посмотрел.

– Вы представитель?

– Да.

– А по должности кем будете?

Кирилл мысленно вздохнул, досчитал до десяти и принял позу лотоса.

– Директором.

Мужчина нисколько не изменился в лице. Вообще. Ни одного мускула не дрогнуло. Кирилл уже подумал, что он его не расслышал – стройка всё-таки, шумно… – но тот, ещё раз обведя его взглядом с головы до подошв обуви, кивнул.

– Вы Кирилл Григорьевич.

Неожиданно.

– Я… да, – сказал он.

И зачем-то добавил:

– Но можно просто Кирилл.

Строитель хмыкнул и протянул вперёд руку.

– Павел.

– Очень приятно… А как вы?..

Но он уже освободился от рукопожатия и пошёл вглубь территории. Кирилл, чувствуя себя последним идиотом, побежал за ним. Все наставления от предыдущего директора по поводу «подобающего руководителю поведения» полетели в тартарары под звук его хлюпающих прыжков через грязь.

– Не вовремя вы, конечно, – уже не так угрюмо проворчал Павел. – У нас работы невпроворот. Вон, – он махнул рукой куда-то за ограду, – в двух километрах «Новая радость» строится. Так вот они уже почти закончили. Сиреневые кусты сажают, тьфу ты, выпендрёжники…

Кто-то из строителей по молчаливому указу Павла выдал Кириллу каску. Из-под её оранжевого козырька мир вокруг показался ещё более серым.

– …а у нас ещё конь не валялся. Там квартиры уже, говорят, продаются, а тут бюджет урезали, собаки некрещёные… а без финансов мы куда? Никуда, ясен хмырь. А делать-то дело надо…

Кирилл рассеяно кивал. Действительно, на то, что ЖК уже готов выдавать квартиры своим «молодым семьям», похоже не было. Бетонные блоки с торчащими кусками арматуры как-то не вязались с любезно предоставленной его – Кирилла – компанией рекламой.

– У меня вопрос касаемо вашего баннера у нас на билборде, – сказал Кирилл. – Я могу с кем-то его обсудить?

– Со мной обсуждайте.

– Кхм… Ладно, отлично, – давненько ему не приходилось таким заниматься. – Вы или кто-то из ваших коллег не отдавали поручений о смене рекламной вывески сторонним лицам или компаниям?

Павел посмотрел на него в недоумении, но Кириллу почему-то показалось, что он его осуждает.

– А чем вам наш нынешний не нравится?

– Нет… То есть, нам как раз нравится, просто его…

– Я лично ничего не отдавал. Я человек-то подневольный, меня чёрт кто что спросит, сами понимаете.

– Кхм… Да, понимаю…

– Работа такая скотская, мнение никому твоё не важно.

– Это печально.

– Ещё как.

Они помолчали.

Кирилла, всем видом изображавшего крайнюю степень солидарности, в очередной раз накрыло нелепостью происходящего. Театр абсурда, хотя пока ещё на грани с реализмом. Скажем, с носочками на земле.

– Так с кем я могу?..

– В офис наш сходите. К бухгалтерам. Или кто там сидит, поди разбери…