Осенью 1893 года я ездил на торговом судне из Англии в Белое море с целью получить какие-нибудь сведения о Колгуеве. Мне это не удалось. Я обращался к архангельскому губернатору. Он очень любезно меня принял, но признался неосведомленным об этом предмете. «Впрочем, – прибавил он, – когда в будущем году моя канонерка[37] пойдет на Новую Землю, она может высадить вас на Колгуев». Это было любезное предложение, но, к сожалению, я не мог его принять, так как упомянутая канонерка выходит в слишком позднее время года для моей цели. Я обращался к купцам и рыбакам, обращался к соловецким монахам, но без результата. Никто ничего не знал о Колгуеве, но все были согласны в том, что это скверное место. И я вернулся в Англию не солоно хлебавши, решив отправиться на Колгуев в следующем году.

Я знал, что бесполезно было брать для этого исходным пунктом Архангельск, так как в начале лета Белое море загромождено льдом. Лучше всего, казалось, поэтому нанять в Вардё моржебойный шлюп, который и перевез бы меня на место назначения. Таков и был мой план первоначально. Тем временем мой друг, Мервин Повис, давно мечтавший поплавать в полярных морях, решил присоединиться ко мне и для этой цели зафрахтовал паровую яхту в 50 регистровых тонн нетто. Это обстоятельство сразу подняло шансы моего предприятия.

Яхта «Саксонец» вышла из Петергеда[38] 3 июля 1894 года. Экипаж ее состоял из опытных шотландских китоловов. Кроме того, с нами отправился молодой человек, Томас Гиланд, искусный препаратор птиц. Таким образом, всего на «Саксонце» было 12 человек.

Оговорюсь заранее, что совершенную мною поездку на Колгуев я не считаю исчерпывающей все, что можно знать об этом интересном острове. Натуралист, посетивший его, найдет там для себя еще много дела.

Полезны ли окажутся, или нет сделанные нами определения географического положения некоторых пунктов острова, во всяком случае нужно сказать, что привезенные нами сведения о колгуевских самоедах – чистый выигрыш. Тот, кому в будущем придется высадиться или потерпеть крушение у его берегов, будет знать теперь, что там есть туземцы и что они живут там круглый год.

Я неоднократно спрашивал у местных жителей, как произносить слово «Колгуев». Хотя слово это состоит из трех слогов, но при произношении звучит как двухсложное: фонетически его следовало бы писать поэтому «Колгвев». Ударение, как свидетельствует и Максимов в своей книге «Год на Севере», ставится на первом слоге.

В гавани Вардё

С именем Колгуева знакомы были до сих пор лишь лица, интересующиеся историей открытий в полярных странах. Но и в этой истории Колгуев занимает незначительное место, что, впрочем, немудрено: острова, не имеющего гаваней всякий мореплаватель старается, конечно, избегать. Я приведу здесь все цитаты, которые мне удалось найти в литературе о Колгуеве, начиная с самых старых книг вплоть до нашего времени.

1553 год. – В этом году сэр Гуго Виллоуби отправился из Англии с флотом из трех кораблей Bona Esperanza, Edward Bonawenture и Bona Confiedentia на поиски северо-восточного прохода в Китай и Индию. Из этих судов Edward Bonawenture, находившееся под началом Ричарда Ченслера и имевшее среди экипажа известного впоследствии Стефана Бурро, было отделено бурею от остальной флотилии, а после долгих скитаний достигло Холмогор и таким образом завязало первые торговые сношения Англии с Россией. Экипаж двух остальных судов погиб жертвою голода и полярной зимовки на Мурманском берегу у устья р. Варсины. Дневник Виллоуби, однако, сохранился, и в нем среди описаний долгого скитания своего по неведомым водам Ледовитого океана Виллоуби пишет, между прочим, следующее: «14 августа увидели землю, к каковой земле думали пристать, и спустили шлюпку, чтобы открыть, что это за земля, но шлюпка не могла пристать к берегу по причине мелководья и большого скопления льда. К тому же на земле не было признаков человеческого обитания. Земля лежит к северо-востоку от Сейнама в расстоянии от него 160 миль и под широтою 72°»