А ведь их лица запомнил Тень. Мысли перескочили на Кассиана Тенебриса. Выжил ли он? Часть ее, что боялась той темноты, боли и страха, что она обострившимся даром почувствовала в нем, надеялась, что нет. Но разумеется Тень Конклава не погиб бы из-за какой-то станции. Особенно, если они сами и прилетели, чтобы ее уничтожить. Из-за Хэнка или нет – уже другой вопрос.

Она вспомнила проницательные разные глаза Кассиана, смотревшие в упор, уверенность в голосе, когда он сказал “Пойдешь со мной”. И ведь красивый, гад.

– Глупости какие, – тихо прошептала Флюэнс, которой вдруг очень захотелось услышать, собственный голос, а не только навязчивые мысли. – Он – убийца…

Но почему-то, несмотря на боль от смерти Хэнка, несмотря на то, что она все видела собственными глазами, произнесенные слова отчего-то не казались убедительными. Было что-то большее в Кассиане. Что-то кроме ненависти и зла.

Флюэнс споткнулась о щербатую, каменную плиту-ступеньку и сосредоточилась на подъеме.

Как этого Таллина могло занести в подобную глушь? До этого момента Флюэнс не успевала подумать о том, что могло бы быть действительной причиной его исчезновения. В старых новостях были противоречащие друг другу статьи. Ей запомилось, что какой-то из его учеников якобы перешел на сторону Конклава. Кассиан что ли был его учеником? Супремус Таллин побоялся обучать других одаренных, боясь, что Конклав окажется сильнее? Но ведь сам почти легенда, интуит. Разве можно бросать все из-за одной лишь неудачи?

Флюэнс впервые в жизни жалела, что никогда не собирала сплетни, да и политикой интересовалась только с целью спрятаться и не попасться из-за дара. Впрочем, что на Ипсилоне, что на торговой станции расспрашивать все равно было некого, да и некогда, надо было успевать выживать и учиться.

Флюэнс прибавила шагу, чтобы отвлечься от боли где-то глубоко внутри, тоски одиночества и печали. Ступени ложились под ноги, лишь раз подушечками пальцев она легонько коснулась каменной кладки, чтобы удержать равновесие: на небольшой площадке, перед явно рукотворной пещерой, лежал деревянный ящик, какие-то железки, обрывки веревки, шестеренки и осколки камней – все указывало на присутствие человека. Значит, координаты были верными, и убежище Таллина действительно здесь.

Флюэнс преодолела оставшиеся ступени и вышла на ровную, поросшую травой площадку, отвесно обрывающуюся в море. На самом краю, спиной к ней стоял человек. Коричневый плащ с капюшоном из грубой ткани полностью скрывал фигуру. Сердце Флюэнс заколотилось где-то в горле, когда человек, будто бы почувствовав её приближение, обернулся, одновременно откидывая с головы капюшон. В первое мгновение он показался Флюэнс глубоким старцем, но вряд ли он был старше Хэнка. Просто в отличие от пилота веяло от него не юношеским безрассудством, а ровным спокойствием, силой и какой-то обреченностью.

– Вот мы и встретились, – низким, хрипловатым голосом сказал Таллин, когда Флюэнс так и не смогла найти слов, чтобы заговорить первой. – Долго же пришлось тебя ждать.

Неприметный истребитель без каких-либо опознавательных знаков ощутимо тряхнуло, но пилот уверенно выкрутил руль, стабилизируя положение.

– Порядок, Блип, проскочили! – радостно проорал Поль в динамик. – Майк, ты живой?

Маленький робот-помощник издал недовольный звук, который должен был означать, что рисковать кораблем и жизнью не стоило.

– Не ори так, а то все Теневые стражи сюда слетятся, – проворчал тихий, срывающийся на шепот, голос Майка в хриплом динамике, потом раздался надсадный кашель и стон. – Кажется, у меня пробоина где-то в обшивке, но пока лечу. Далеко до базы?