- Да, сейчас, - вообще, не глядя на босса, подмигнула малышу и отправилась выполнять заказ.

Через несколько минут вошла в кабинет Мирона Александровича, в кресле которого уже сидело маленькое чудо, от которого над столом были видны только глаза.

- Куда кофе поставить? – спросила я у начальника, который вешал кенгуру на вешалку, стоящую в углу.

- Поставь на подоконник. Десертную ложку принесла?

- Да, вот, - поднесла я поближе к его носу поднос, на котором завернутая в салфетку лежала ложечка.

- Отлично, - одобрительно кивнул мужчина и достал из кармана брюк крошечную банку с детским пюре. – Можешь быть свободна.

Хотела было сказать, что кормить ребенка каким-то холодным месивом из банки не стоит (по крайне мере, моя сестра точно бы сейчас учинила драку яжмамок), но сдержалась и вышла.

Не прошло и пяти минут, как из кабинета Дяди-демона снова прогремела моя фамилия.

- Младенцем не наелся, вспомнил, что в кафе есть еще одни пухлые щечки, - ехидно подметил Стёпа.

- Опять сейчас орать будет, - приготовилась я к худшему, но в кабинет пошла. – Да, Мирон… Александрович, - запнулась я на его имени, глядя на то, как босс вкидывал в раскрытый рот малыша пюре из баночки.

- Принеси салфеток или что-то такое, из чего можно сделать слюнявчик, - не обернувшись на меня строго проговорил мужчина.

- А… сейчас, - опешила я и быстро вылетела из кабинета за Стёпину стойку, где взяла из упаковки новое полотенце и пачку салфеток. – Вот, - в этот раз в кабинет вошла без стука и сразу направилась к столу, за которым сидел мини-босс, а рядом с ним практически на коленях находился Дядя-демон.

- Тима, сынок, ну, кто так ест? – ворчал Мирон Александрович, а у меня слегка отвалилась челюсть, от осознания того, что у Дядя-демона есть такой милый ребенок.

Корявыми движениями Мирон Александрович столь же коряво повязал на шее своего сына полотенце и вкинул в его рот порцию пюре. Вкинул, размазал ложкой и снова вкинул очередную пайку, не дожидаясь, когда малой прожует предыдущую.

- Чего тебе, Уральцева? – буркнул босс недовольно, заметив, что я не ушла.

- Ничего, - поморщилась я, сострадательно глядя на малыша, который едва поспевал за папкой, но всё равно продолжал мне улыбаться. – Просто… Мирон Александрович, вы же помните, что вы ребенка кормите, а не стену шпаклюете?

- Уральцева, - тяжело вздохнул Дядя-демон и бросил на меня тяжелый взгляд из-за своего широкого плеча. – Я просил тебя принести мне кофе и ложечку, а не тупые шутки. Иди в зал и работай.

Стало обидно. Я хотела как лучше, а получилось, что напоролась на колючий двухметровый забор по имени Мирон не-лезь-не-в-свое-дело Александрович.

- Четверть ложечки ему давайте, а не полную. Иначе он так и не наестся. Вымажется только, - сказала я уже просто для того, чтобы было. Из вредности. И вышла из его кабинета, чтобы последнее слово осталось за мной, хочет того Дядя-демон или нет.

И зря я, что ли, сестре все лето с близнецами помогала? Куда-то же мне нужно деть этот опыт!

После выхода из кабинета босса обслуживала столики в обычном режиме. К счастью, моя фамилия больше не гремела на всё кафе, в котором ее скоро выучит каждый посетитель.

Мирон Александрович выходил из своего кабинета несколько раз. Первый, чтобы умыть сына, почти все лицо которого было в пюре, а последующие разы – чтобы суровым взглядом окинуть свои кафешные владения. Ну, или просто хотел покрасоваться перед сыном, который, впрочем, из всего увиденного оценил только маленькие цветные фонарики над головой, к которым старательно тянулся, но его потуги так и не были замечены каменноподобным отцом.