Всё это, конечно, не означает, что Кондилис был ницшеанцем в строгом смысле, то есть некритически принимал понятия, основные аргументы или наиболее важные интерпретации у Ницше. Его высказывания об историко-философской роли критики метафизики у Ницше, а также о современной обоснованности ницшевских аргументов и интерпретаций всегда носили скептический характер. Во многих случаях Кондилис был не на стороне Ницше, даже если явно симпатизировал философским задачам, которые тот сформулировал. В отличие от Ницше с его идеями переоценки и реформации культуры на всех уровнях (включая уровень политический, особенно важный для Кондилиса), Кондилис сознательно не идет дальше прогнозов, которые – пусть и с большой остротой – описывают тенденции развития в текущих, уже существующих условиях, не предлагая рецептов их преодоления. В частности, критика Кондилисом нормативизма совпадает с аргументами Ницше лишь до определенного момента: Кондилис уверен, что Ницше в конечном счете сам впадает в новый нормативизм, вырастающий на почве критики метафизики и старых форм нормативизма. Разница видна и в отношении Ницше и Кондилиса к антропологии. Кондилис часто подчеркивает, что антропологические факторы играют основополагающую роль в его описании социальных процессов[23]. Для Ницше антропологическая перспектива, напротив, лишь одна из множества возможных. Центральной она становится для читателей Ницше, оценивающих его тексты с историко-философской точки зрения, – как промежуточное звено, тематический и методологический переход от «классических» антропологий немецкого идеализма к философской антропологии Шелера и Плеснера. Любопытно, впрочем, что сам Кондилис придает антропологической перспективе у Ницше, а точнее антропологической легитимации критикуемых им порядков, всеобъемлющее значение.

С эмпирически ориентированными подходами в современных социальных науках методологию Кондилиса роднит антинормативистская установка, сфокусированность на анализе фактических условий и причин формирования ключевых социальных оппозиций и властных отношений. В этом отношении мысль Кондилиса воплощает собой крайне редкий для современной философии пример продуктивного фундаментального использования инструментария социальных наук в философской аргументации. В своем незаконченном magnum opus «Политическое и человек» Кондилис критикует ряд социологов XIX и первой половины XX века, в особенности Эмиля Дюркгейма и Толкотта Парсонса[24], за их ценностно-ориентированный подход к анализу отношений внутри социальных систем. По его мнению, Парсонс неверно прочитывает веберовское понимание социального действия и взаимодействия, пытаясь вместо нейтральной картины, в которой ценности и нормы могут стать как основанием для консенсуса, так и причиной для конфликта, придать социальному действию единообразное нормативно-функционалистское направление. Сам Кондилис, напротив, занимает сторону Вебера с его ценностно-нейтральным (в интерпретации Кондилиса – принципиально перспективистским) рассмотрением причин социальных действий и конфликтов[25]. Результатом этого методологического выбора становится, в частности, концепция дескриптивного децизионизма во «Власти и решении», развиваемая Кондилисом в контексте его критики нормативизма.

Основным объектом критики во многих работах Кондилиса служит критическая теория Франкфуртской школы, а точнее нормативизм, стоящий за ее стремлением к деконструкции идеологий, а также создаваемая нормативизмом иллюзия универсального рационализма, подменяющая реальность экономической глобализации, технологической инструментализации и планетарной политики, в которой сталкиваются принципиально разные интересы и системы ценностей. Кондилис скептически относится именно к тем идеям и понятиям, которые для критической теории играют центральную роль: к понятию космополитизма, к идеям универсальной ценности разума и эмансипации, часто понимаемой как абстрагирование от культурной среды и исторического контекста. Как было отмечено ранее, его борьба с нормативизмом в социальных науках и философии представляет собой в том числе и оппонирование доминировавшему в его время делиберативному подходу Хабермаса к анализу социальных отношений и политических решений.