Норт ежился от чужих касаний, но не поднимал взгляда и не пытался убежать. Для него в этот миг и в этот час все было кончено.

Энгель безмолвно вытянул руку, и в его ладони сгустилась тьма, скручиваясь в длинный кинжал с зазубренным лезвием. Он медленно провел им по грубым веревкам, стягивающим запястья мальчишки. Нити с натугой поддались и разошлись, оставляя на коже багровые полосы. Освобожденные руки Нортона безвольно повисли, словно у безжизненной куклы.

– Следуй за мной, сын. – Впервые Энгель казался таким трепетным по отношению к своему чаду, впервые он назвал его сыном, и будь это в любой другой день, мальчик бы заплакал.

Темные каменные коридоры были заполнены плесенью и паутиной, висящей на потолке то тут, то там. Большинство свечей не горело, и в некоторых местах двое шли вслепую. В одном из углов мальчик заметил белую кучу чего-то, но времени рассматривать не было. Неужели кости?

Всем было давно известно, что самую грязную и бесчеловечную работу король отдавал демонической семье, последней в аристократии. Жители поместья порой замечали, как двое статных темных эльфов, служащих в качестве охраны, тащили незнакомых семье личностей. Как эти люди уезжали назад, никто не видел. Зато те, кто не спал по ночам, могли услышать поодинокие вскрики где-то под землей поместья, вероятнее всего в темнице.

Детей долго удивляло наличие темницы в графском особняке. Это не был дворец, и их семья не была настолько богатой и важной, чтобы быть ответственной за удержание преступников. Когда в детстве мальчик случайно забрел туда, его сильно отругали. Вот только что он там видел, напрочь забыл. Слуги рассказывали, что после этого еще совсем юный Гемоку разучился говорить. Никому, кроме Энгеля и его подчиненных, не позволялось спускаться в нижнюю часть поместья.

Мальчик шагал по каменной лестнице, следуя за отцом. Как только они вышли из подземелья, он зажмурил глаза, так как свет от свечей был слепящим после полной темноты.

Они остановились у купален.

– Почему мы здесь? – удивленно спросил мальчик, теребя края грязной одежды.

– По правилам перед обрядом тебе нужно принять ванну с вербеной. Это поможет раскрыть весь твой потенциал для переноса сил в другой сосуд.

– Вы будете сосудом?

– Да. Ты был рожден для этого. Теперь иди и очисти свое тело и дух. Для обряда необходимы чистота и сосредоточенность.

Мальчик покорно вошел в купальни, захлопнув за собой дверь онемевшими руками. Кровь медленно возвращалась в пальцы, вызывая неприятное покалывание тысячи крошечных иголок. Он опустился спиной на дверь и закрыл лицо руками, глядя сквозь пальцы. Усталость охватила его внезапно, как и желание спрятаться под одеялом и не выходить оттуда. Демону хотелось просто сбежать и не участвовать в планах отца. Однако, пришлось поддаться и погрузится в церемониальную ванну.

Апатия Нортона была прервана сладковатым ароматом. В бассейне плавали цветки вербены, их фиолетовые лепестки, словно конфетти, медленно дрейфовали по поверхности воды. Норт, завороженный красотой, подошел ближе. Эти дикие цветы были знакомы ему. В саду было специальное место для магических трав, хотя оно и выглядело заброшенным. Место было расположено в самом углу сада, где его никто не беспокоил.

Кроме маленьких лепестков вербены, в воде плавали ее вытянутые листья с зубчиками и пучки тех же крошечных цветочков. Горячий пар усиливал аромат, и мальчик, сбросив одежду, погрузился в бассейн.

Аромат цветов и теплая вода немного успокоили его. Когда в дверь постучали, он понял, что больше нельзя откладывать. На вешалке висела белая рубаха до колен, мягкая на ощупь и с широкими рукавами. Нортон надел ее, зачесал мокрые волосы назад и, взглянув в зеркало в последний раз, развернулся на носках в сторону двери.