Ольга, едва сдерживая слёзы, смотрела на истончившуюся Фею, от которой словно осталась одна тень.

Драконы не знали, как себя вести в этой ситуации. Конечно, они знали о том, что все иномирцы смертны, каким бы долгим не был их век. Конечно, они были свидетелями и гибели драконов и смертей других иномирцев. Но никогда не думали, что придётся так быстро, так неожиданно столкнуться с уходом того, кто дорог, кто любим, кто давно стал чем-то большим, чем просто друг.

Максимилиан резко обернулся и шагнул к двери, услышав стук.

— Это Аврора, Джингл и Фрэйя, — прошептала Фаина, — впусти их. Не нужно заставлять девушек нервничать.

Дракон закусил губу. Даже умирая, Фея заботилась о других, больше чем о себе.

— Вы можете войти, — Макс распахнул дверь, — только, прошу вас — никаких вопросов! Никаких слёз!

Вопросы отпали сами собой, как только девушки увидели Фею. Справиться с комком, подкатившим к горлу, со слезами, навернувшимися на глаза, было значительно труднее.

Девушки стояли у постели Фаины, пытались улыбаться ей, хотя понимали, какими жалкими выглядят эти потуги на улыбку.

— Дракон! Окрой окно! — Фея села в постели. Её голос звучал как когда-то, словно в комнате слышался звон серебряного колокольчика.

Максимилиан тотчас выполнил просьбу.

Расправив ставшие вновь радужно-перламутровыми крылья, Фея взмыла ввысь. Коснувшись напоследок губами макушки Эльфа, она выпорхнула в окно.

Над замком Дракона высоко в небе парила огромная бабочка.

Иномирцы, задрав головы, любовались этим необычным зрелищем, еще не понимая, что это Фаина, крохотная Фея, прощается с ними.

Фея в последний раз взмахнула крыльями и растворилась в воздухе, осыпав на прощание и иномирцев, и жителей Мира без Магии, волшебной фейской пыльцой, приносящей удачу всем, на кого попадёт хоть крохотная частичка.

7. Глава седьмая

Прошла неделя с того дня, как Фея покинула тех, кого любила. Тех, кто был любим ею.

Все так же выходил на ступени замка встречать восход Солнца Богомол.

Все так же рядом с братом стоял Иона.

Правда, эльфы уже не обменивались привычными фразами и шутками. Не говорили и о том, что происходит в замке.

Однажды утром, встретив и поприветствовав Солнце, Богомол направился к кабинету Дракона Воздуха. Он знал, что Максимилиан уже встал и как всегда в эти ранние утренние часы занят разбором и сортировкой документов и свитков, приносимых ему чуть ли не каждый день.

— Приветствую тебя, Дракон Воздуха! — эльф склонил голову.

— Приветствую тебя, Эльф, — ответил Макс, — что привело ко мне Богомола в столь ранний час?

— Не называй меня Богомолом, — поморщился Эльф, — Богомол умер вместе с той, кого любил.

— И как же мне теперь к тебе обращаться? — уточнил Максимилиан.

— Именем, данным мне отцом, — казалось, что Эльф удивлён столь неуместным вопросом, — тебе ведь оно известно, Дракон?

— Известно, — кивнул Макс, — но суть вопроса не изменилась: что привело тебя, Бальтазар, в мой кабинет?

Бальтазар ненадолго замолчал, словно задумался. Он понимал, что то, о чем он станет говорить, огорчит Максимилиана, но решение было принято, и отступать Эльф не собирался.

— Дракон! Я служил тебе много веков. Я был горд оказанной мне честью назвать тебя другом! Но оставаться здесь, в этом Мире, выше моих сил! Я хочу оставить и тебя, и Мир без Магии. Я хочу вернуться.

— Вернуться? — казалось, что Максимилиан с трудом понимает слова Эльфа, — но куда?!

— В Мир, где я родился, — объяснил Эльф, пожав плечами, — в тот Мир, где однажды девушка-Дракон сказала, что я должен покинуть отчий дом. Отправиться туда, где меня ждёт моя единственная истинная любовь. В Мир без Магии. К сожалению, она не упомянула о том, что мне предстоит не только встретить, но и потерять ту, дороже которой для меня не было, нет, и не будет.