– И джинсу она твою отрекламирует, кстати, – Зина махнула рукой в угол комнаты, где высились пачки ярких листовок, – супер профи художника взяли по рекламе, поработаешь с ним. Слегка шизанутый, но фанат, и чуйка хорошая. А Магда это да, то, что доктор прописал. Тоже, кстати, с придурью девочка, но фотогеничная, америкосам и туркам понравилось. Международное личико – никакое. Рисуй, что хочешь, – Зина следила за реакцией Яши, и он это заметил. – Как тебе?

– Да мне-то что? – Яша понял, что Зина не забыла и не простила ему Магду. Видимо, в выборе Магды лицом компании и была ее, тонкая месть. – Зин, я ведь не закройщик и не модельер, я облажаюсь. Одно дело сострокать жилетку на продажу, но фабричные партии? Уволь, а?

– Даже не подумаю, – Зина встала, – мне нужен свой человек. У нас, Яша, бизнес. Социализм кончился, нужно учиться зарабатывать деньги. Сейчас победит тот, кто ничего не боится. У тебя конкурентов нет, так что – работай. У тебя будет все, что нужно, каналы мы отладим.

– Зин, – он взял её за ухо, в котором качалась серебряная Эйфелева башня, – поехали ко мне, Зин?

– Кстати, знаешь, какой лейбл мы сделаем для джинсы? – Зина щелчком смахнула его пальцы, – ZIZ. Зина и Измайлов. Тебе как?

– Похоже на Зину Измайлову?

– Размечтался! – Зина вдруг резко сжала его плечо, – сохраняй дистанцию, дружочек, у нас другие игры.

– А если я не захочу?

– Будешь работать монтировщиком декораций, – Зина уже смотрела на образцы тканей, которые держала перед ней закройщица, – это, это, а на подклад решим. Все, работай, Яша. Зайди в кадры, подпиши бумаги. Да, кстати, что с армией?

– А то ты не знаешь, – буркнул Яша и пошел искать кадровичку.

Пока он бродил по коридорам, заходя то в одну, то в другую комнату, он поражался, насколько мастерская моды похожа на театр. И там, и тут толпы людей, не имеющих никакого отношения к делу, праздно шатающиеся, курящие, пьющие кофе, устраивающие какие-то свои дела. Все целовались, хлопали друг друга по спине и изображали бурную радость от встречи. Манекенщицы – те же актрисы, с той же изумительной непринужденностью бегающие полуодетыми, завистливые, нервные, готовые на любую подлость – только бы подписать выгодный контракт, а, если уж совсем повезет – выскочить отсюда замуж. Так же вели себя и те, кто обслуживает сцену, или подиум – светотехники, звукооператоры, художники, костюмеры – или бестолково суетились, или сплетничали в курилке, или имитировали бурную деятельность. Правда, в модном доме затишье наступало только на показах моделей, а не ежедневно, как в театре, в 7 часов вечера, перед открытием занавеса. Зину ему повидать не удалось – она все время была окружена людьми, и Яша, получив аванс у толстой тетки, сидевшей почему-то с портфелем в буфете, поехал домой. Летнее московское метро – сказка. Полупустые вечерние вагоны, люди, явно едущие с дачи, с сумками, с букетами подвядших цветов, влюбленные парочки, таинственные девушки с ярким макияжем, маленькие собачки в хозяйственных сумках – все это настроило Яшу на романтическую волну. В универсаме он купил виноград, бутылку Боржоми и печенье курабье, а у подозрительного типа, прохаживающегося около будок телефонов-автоматов, бутылку Рислинга. Сейчас выпью винца, – думал Яша, – и буду есть виноград и плеваться косточками с пятого этажа. У меня полно денег, я богат, у меня отличные перспективы, и мне не нужно идти в армию. О чем еще можно мечтать? В маленькой прихожей он поставил бутылку на пол, и, только поднес руку к выключателю, как услышал:

– Не зажигай свет. Пожалуйста.