Храм Селесты небольшой, в нём постоянно проживало лишь несколько жриц и Дора. Были ещё миряне, которые в качестве служения помогали посильным трудом по хозяйству. В большом зале проводили праздничные обряды и свадьбы, в восточном крыле находилось несколько палат для больных, а в отдельной капелле малые алтари со святынями, которые, как считалось, исцеляли от болезней. Как с благоговейным шёпотом сообщила Дора, в одной из священных шкатулок лежала прядь волос с головы святой Селесты, а вот руку, усыпанную драгоценностями, перевезли в большой храм на востоке. Ходили слухи, что язычники хотели выкрасть святыню, чтобы осквернить её, но не вышло – не иначе милость святой. Морх еле удержался от ехидного вопроса насчёт того, где же у бедной Селесты остальные части тела.

– Мы можем с тобой сходить помолиться, если хочешь. Артемисия сказала, тебе уже можно вставать и будет полезно двигаться.

Морх рассеянно кивнул. Святилища, алтари, это всё конечно интересно, но был в этом месте какой-то секрет. В самом сердце оплота святости и чистоты. К Морху ещё не вернулась чувствительность полностью, но знакомые тёмные энергии он ощущал прекрасно.

– А что ещё тут есть? – спросил он как бы невзначай. – Ты рассказала только о восточном крыле.

– Ещё? Зал для отпевания мёртвых.

Морх заметно оживился:

– О-о-о, светлые жрецы занимаются некромантией?

– Ш-ш-ш! Во имя Селесты, что ты такое говоришь!

Дора аж подскочила в порыве закрыть ему рот рукой, но вовремя опомнилась. Её глаза блестели от возмущения, щёки пылали, ещё немного, и она вспыхнет как факел. Диковатый в праведном гневе вид девушки Морху понравился. Всё-таки таится там что-то в глубине милой светленькой крошки.

– А? Что я такого сказал, я ничего не имел в виду. Простое любопытство.

– Изучать и практиковать это богомерзкое искусство и любое иное чёрное колдовство запрещено и карается смертью. В доме Селесты, – Дора смягчилась, – мёртвых готовят в последний путь и провожают душу покойного. В этом месте нет зла и жрицы следят за тем, чтобы призраки и мертвецы не беспокоили людей. Впрочем, это не лучшая тема за обедом, да? Суп вкусный?

– Да, – честно соврал Морх, – очень. А медовых конфет на десерт тут не подают?

Дора рассмеялась:

– Ну ты шутник, какие конфеты? Это слишком дорого. Ты наверное привык есть их каждый день, но мы живём намного скромнее. Что ж, – девушка заставила себя улыбнуться, – у меня ещё много дел, но я приду к тебе завтра. Артемисия сказала не спускать с тебя глаз.

Морх проводил послушницу взглядом. Не спускать глаз, значит. Старшая жрица, видать, не так проста, возможно что-то почувствовала. Или же просто не доверяет странному чужаку и в таком случае она весьма умна. В отличие от наивной Доры.

…Ночью он почувствовал, что в комнате кто-то есть. Будь Морх обычным парнем, его пульс бы наверное сейчас зашкаливал от страха. Но он был опытным убийцей и колдуном, а потому сердце билось ровно. Он ничуть не подал вида, что проснулся, готовый в любой момент ударить. Отсутствие меча рядом не расстраивало, при надобности Морх мог убить и голыми руками. Он отлично знал анатомию человеческого тела и места, куда достаточно всего одного сильного удара, чтобы противник никогда больше не встал.

И вот сейчас он весь обратился во слух. Ночной визитёр явно не утруждался, под его ногами скрипели половицы. Какой позор. Этот кто-то не успел даже прикоснуться к подушке – реакция Морха была молниеносной. Кто-то тоненько вскрикнул, по полу что-то рассыпалось. В последний миг Морх смог остановиться, узнав в ночном госте Дору.

– С ума сошла? Что ты тут делаешь ночью? – прошипел он.