И так получилось, что мы стояли прямо сбоку сцены, даже, скорее, сидели на ней и слушали их выступление. И крыша у нас просто поехала от того, как они пели-играли – это было потрясающе! А как они были одеты! У нас тогда тоже была особая концертная одежда: девушки-одноклассницы сшили нам на трудах одинаковые рубашечки из очень модного тогда материала в цветочек, и у нас были одинаковые рубашки, причем приталенные (ну, мы и сами были не толстые). А один парень из класса, который хорошо умел шить, за 5 рублей сшил нам «клеши». Материал мы, конечно, купили сами – темно-синий, и этот парнишка нам сшил расклешенные брюки. Сверху они были очень узкими, и застегнуть их в поясе нам удавалось, только выдохнув из себя весь воздух, а книзу, от бедра, они расширялись, и там был клеш сантиметров 45. Тогда такие штаны назывались «колокола». И вот мы выходили в этих цветастых рубашках, в клешах, которые мы не могли носить в школе – нас бы сразу же выгнали, это считалось запредельно вызывающей одеждой. К лету у нас стали немного отрастать волосы, ведь в школе с этим тоже было строго – никаких длинных волос; не совсем как в армии, но сзади у тебя должно быть все подстрижено чуть ли не до затылка.

Глядя на эту группу, мы поняли, что хотим выглядеть, как они. Позже, когда я познакомился с Алексеем Беловым, он мне рассказал, что группа у них называлась «Амброзия» (просто потому, что надо же было как-то назваться) и они приехали играть в этом лагере МГУ, что называется, «за компот» – в общем, как и мы. И вот – мы хотели быть, как «Амброзия»! И решили, что все – к черту эти рубашки, надо ходить в рваных майках и джинсах! А настоящих джинсов у нас, к сожалению, не было. Вернее, они были, но не такие, которые трутся, не американские – у нас были какие-то индийские джинсы, и только Вадик имел настоящие Wrangler, т. к. у него папа летал за границу.

И вот после этого концерта в один из дней мы вышли играть на танцах уже в новом образе. До этого мы были такие аккуратненькие и одинаковые, а тут вышли кто в чем и почувствовали тогда себя настоящими рокерами.

Как-то лежим отдыхаем на пляже и вдруг к нам подходит мой брат Мишка! Он приехал отдыхать в Анапу и, конечно, не мог не навестить меня. Я много про него рассказывал и, наконец, познакомил с ребятами. Забыв про море, мы пошли репетировать, нам не терпелось показать, на что мы способны. Когда заиграли одну из медленных песен, как раз из серии «взявшихся из ниоткуда», брат сел за орган и выдал офигенное соло! Нам так понравилось, что, когда через несколько дней мы выступали на открытии очередной смены, то пригасили Михаила на сцену, подняв его прямо из зала. Надо сказать, номер удался, и он был лучшим за все выступление. Кстати, потом это соло Вадим выучил и всегда играл его в этой песне.

В итоге мы пробыли в этом лагере с 5 июня до конца августа. Эта поездка до сих пор вспоминается как самое лучшее школьное время, которое у нас было.

Мы приехали из Анапы, чувствуя себя уже звездами, встретились со своими одноклассниками, и они смотрели на нас как на настоящих рокеров. Для полного соответствия облику таковых у нас к концу лета заметно отросли волосы, правда, в начале учебного года снова пришлось постричься согласно школьным правилам. Но все равно мы продолжали считаться крутыми, «широко известными в узких кругах» музыкантами, и нас стали приглашать не просто на рядовые танцы, а на значимые школьные мероприятия. Мы, такие важные, привозили и подключали свою аппаратуру, и, хотя это по-прежнему было бесплатно, нам уже давали автобус, чтобы мы могли привезти оборудование. Кстати, первые свои деньги за выступления мы в тот год все же заработали, и случилось это во время пребывания в Анапе. Однажды, когда у нас было время, свободное от концертов, кто-то предложил нам съездить в близлежащую деревню и сыграть там на танцах за денежное вознаграждение. Мы, ни секунды не раздумывая, согласились, взяли с собой двух физруков из нашего лагеря – Мишу и Володю, веселых 23-летних ребят. Они помогали нам таскать аппаратуру, а параллельно выполняли роль наших охранников – огрести тогда, да, я думаю, и сейчас, в неизвестной анапской пырловке