Но я ни о чем не жалела, всецело наслаждалась жизнью, которая круто изменилась. Через пять месяцев я должна выйти замуж и официально стать самой счастливой женщиной, начиная с графства Йоркшир и заканчивая родным Канзасом.

Законной леди Арвель.

И мне казалось, что конца счастливей для сказки под названием жизнь не придумаешь.

Отнюдь, я ошибалась.

Ведь увертюра моей головокружительной истории наглым образом без приглашения объявилась на пороге нашего поместья в начале июня.

Июнь, 1975

Родовое Поместье Арвель

Я поправила темно-каштановые закрученные локоны и еще раз восхитилась новым персиковым платьем.

После переезда тщательная забота о внешнем виде стала моей головной болью, хоть я и привыкла обходиться малым – легкие румяна на бледные щеки, кремовые тени в уголки глаз и бесцветный бальзам для припухлых губ.

Моя мама всегда говорила, что немного вытянутый овал лица с едва заметно выступающими скулами, прямой нос и ровная осанка придавали мне благородства. Она с детства привила мне любовь к себе любой, и я никогда не смущалась ни мелких веснушек, ни чуть разной формы ушей.

Но больше всего мама любила мои глаза. Миндальной формы и насыщенно-бирюзового цвета, с мелкими вкраплениями золотых пятен. И сейчас я смотрела на свое отражение и вспоминала ее слова:

«Никакие губы не передадут улыбку так же искренне, как глаза, Джульетта», – говорила она и всегда была права.

– Леди Лоттен! – я вздрогнула от неожиданности, когда за моей спиной в отражении зеркала появилась просто одетая женщина невысокого роста. – Простите, я вас напугала, – она виновато опустила взгляд.

Я поправила крупную серьгу, обернулась и тепло улыбнулась:

– Просто Джулия.

– Да, леди Джулия, – я мысленно закатила глаза. Наверное, я никогда не привыкну к натянутой учтивости. – Леди Офелия просила передать, что будет ожидать вас у мраморного фонтана в течение получаса.

Я поблагодарила ее кивком. Женщина коротко поклонилась и собралась уходить, когда я вдруг поняла, что вижу ее впервые.

– Постойте, вы, должно быть, Элиза Мерси? Вы приехали сегодня утром?

– Все верно, леди Джулия, – легкое волнение Лиз выдавали ее руки, непрерывно сминающие хлопковую юбку. – Леди Луиза Арвель распорядилась за вас. Не беспокойтесь, леди Джулия, если вам что-то понадобится – я всегда буду рядом.

Я внимательнее осмотрела ее: худенькая и складная, при моих пяти с половиной футах3 она казалась ниже меня. Ее немного вздернутый нос, потрескавшиеся губы и зеленоватые большие глаза на округлом смуглом лице придавали новой помощнице простодушный вид. Короткие кудрявые волосы теплого каштанового оттенка выбивались из-под пестрой солохи.

– Я уверена, мы обязательно подружимся, – мне хотелось показать ей, что я далеко не леди Луиза и что в моем присутствии Элиза может чувствовать себя спокойно; но, кажется, я скорее смутила ее. Она рассеянно кивнула, приложив ладонь к румяной щеке.

– Вы можете идти, Лиз, я сама дойду к фонтану, – сказала я.

Она бросила в ответ что-то вроде «сделаю все, что в моих силах, леди Джулия» и бесшумно покинула спальню, прикрыв за собой дверь.

Я проводила ее взглядом и развернулась к зеркалу:

– Молодец, Джулия, ты только что спугнула свою новую служанку.

Я любила утренние прогулки по цветущему саду. Мне всегда хотелось иметь большой сад, где однажды будут резвиться непоседливые дети. А мы с Эрнестом будем неторопливо идти рука об руку и с улыбкой наблюдать, как они растут.

Предупредив прислугу, чтобы меня не искали в ближайший час, я неспешно шла среди оплетенных дикими розами беседок. Слушала, как птицы заливались в аккуратно стриженых кронах невысоких деревьев. Офелия, должно быть, уже ожидала меня, но я, в предвкушении долгой и, вероятно, бессмысленной беседы, не особо торопилась.