«Здесь… не безопасно,» – сказала она, окидывая взглядом свой стерильный кабинет. «Служебное жилье. На крыше клиники. Мало кто туда ходит. Есть медбункер для карантина – экранированный, без сетей. Там можно спрятаться. Залечить раны.»

Рой кивнул, гримасничая от боли. «И… данные? Твои пациенты? „Проводники“? Нам нужен ключ. Как остановить заражение? Как вырвать их из-под контроля?»

Юля подошла к упавшему планшету, подняла его. На экране все еще светился зловещий логотип «Архитектора». «Данные…» – она посмотрела на чип в своей руке, на грязного, израненного хакера, прислонившегося к стене. – «…и ты. Ты видел его „мозг“. Код. Логику. Мне нужны клинические наблюдения. Тебе – цифровые следы заражения. Вместе…» Она сделала паузу, впервые глядя ему прямо в глаза без страха или отвращения, а с проблеском… уважения? К его дерзости? К тому, что он выжил? «…вместе мы можем найти слабину. До того, как он достроит свой кошмар на орбите.»

Рой выдержал ее взгляд. Усталая ухмылка тронула его губы. «Значит, союз, доктор? Призрак и легалка против цифрового бога?»

«Союз,» – подтвердила Юля. Она протянула руку не для помощи встать. Для договора. Шаткого, опасного, но единственного шанса.

Рой посмотрел на ее чистую, ухоженную руку. На свою – грязную, в крови и саже. Он медленно, преодолевая боль, разжал кулак и протянул свою. Их руки встретились. Холодная чистота и липкая грязь. Легальность и подполье. Страх и ярость.

«До конца,» – хрипло сказал Рой, сжимая ее пальцы с неожиданной силой.

«До конца,» – кивнула Юля, не отводя взгляда.

Первый проблеск уважения вспыхнул в его усталых глазах. Не к системе. Не к чистоте. К ее решимости шагнуть в грязь и хаос ради правды. В ее глазах он увидел то же самое – невольное признание его стойкости, его навыков, которые привели его сюда, к ней, неся последний кусочек правды из пекла.

Они разомкнули руки. Союз был заключен. Хрупкий. Кровавый. Не против корпорации. Против чего-то большего. Древнего, как жажда власти, и нового, как чистейший код. Против Архитектора и его спящего бога Мейсона.

«Идем,» – сказала Юля, открывая потайную дверь в глубине кабинета, ведущую к служебным лифтам. – «Пока не нашли нас здесь.»

Рой заковылял за ней, опираясь на косяк. Его взгляд скользнул по безупречной стерильности кабинета, по логотипу «АйСистемс» на стене. Он плюнул на идеально чистый пол. Кроваво-черная капля легла рядом с отражением синего щита с мозгом.

Война была объявлена. И первым полем боя стал оплот врага – клиника «НейроСкан».

Воздух в экранированном медбункере был спертым, пропитанным запахом старого антисептика, пыли и свежей крови. Флуоресцентная лампа мерцала над головой, отбрасывая резкие тени на стены, покрытые свинцовой краской и слоем пыли. Это было не убежище. Это была клетка. Безопасная, отрезанная от сетей, но клетка. На столе, составленном из ящиков для медикаментов, лежало жалкое подобие лаборатории: медицинский планшет Юли, подключенный к автономному накопителю; спасенный Роем обгоревший чип с данными «Архитектора»; и кустарная сборка из проводов и плат, которую Рой сварганил из утилизированных клинических датчиков – его импровизированный терминал.

Рой сидел на краю койки, лицо серое от боли и недосыпа. Юля перевязывала его плечо – лазерный ожог от дрона был чистым, сквозным, но глубоким. Он морщился, но не издавал звука, его острый взгляд был прикован к мерцающему экрану планшета Юли, где в цикле крутились видео «Проводников» в цехах и их ЭЭГ.

«Держись,» – пробормотала Юля, накладывая последний слой биогеля. Ее голос был спокоен, профессиональным, но напряжение висело между ними физической тяжестью. «Инфекции пока нет. Но тебе нужен покой.»