— Тогда мне совершенно непонятно, почему вы нарушили договоренность. Отчего не привезли сегодня молоко?

Он на миг опустил взгляд, но тут же взял себя в руки.

— Я подумал, что в усадьбе людей совсем немного осталось и достаточно будет теперь ездить раз в два дня. Да и распутица...

Я скептически хмыкнула, демонстрируя, насколько поверила этим оправданиям.

— Допустим, — медленно протянула я. — А творог со сметаной решили завтра завезти?

— Да. — Вернер обрадовано закивал.

— В том же количестве, что и седьмого? — Он на автомате продолжал кивать. — То есть, вы в одностороннем порядке решили уменьшить поставки вдвое?! — резким тоном уточнила я. — Хотя с учетом сегодняшнего пропуска, получается, даже вчетверо?

Вернер посмотрел на молчаливую жену и неуверенно кивнул.

— Тогда выплатите остальную ренту за апрель немедленно. Я на эти деньги найду другого виллана, который будет поставлять оговоренное количество молока и без всяких неожиданностей. От тебя же буду ждать ежедневно по крынке молока и творог, сметану, масло в нужных пропорциях.

— Но, госпожа... — начал виллан.

— Семьдесят пять серебряников. Немедленно! — перебила я тоном, не терпящим возражения. Сумма была большая для фермеров, но все же подъемная, если готовиться к этому месяц, то есть постоянно откладывать.

— Но мы же...

— Или собирай вещи и уматывай отсюда, гнида! — рыкнула я, уже не пытаясь сдерживаться. Жена начала причитать, как блаженная. А я, вроде, и не кричала, но мой голос перекрыл её стенания. — Ты знал, что кроме меня в усадьбе остались только старики и дети! Думал, что если я не поправлюсь, никто и претензии не выставит?!

— Простите, госпожа. — Он бухнулся на колени прямо в грязь. — Не подумал я… Я бы привез все завтра, клянусь.

— Ты мог послать отпрыска старшого своего предупредить, — возразила я. Глубоко вздохнув, заставила себя все-таки успокоиться, а то уже всю деревню собрали на представление. — Пятьдесят серебряных оплачивай и телегу с молоком, сметаной и творогом отправляй прямо сейчас в усадьбу.

Если утром дорога была проходимой для телеги, то сейчас ей проехать будет в разы сложнее. И это будет ему уроком!

— Госпожа, прошу, не казни, но нет сейчас денег, — мужчин прижал к груди ушанку. — Разреши всё продуктами отдать. Век благодарен буду!

— У тебя было это разрешение, а ты... — сердито выпалила я и обвела взглядом толпу. — Что ж, хорошо. Вернемся к прежнему договору: четыре крынки молока ежедневно, две крынки сметаны, и два килограмма творога. Четыре дня, начиная с завтра, привозишь шесть крынок молока, творог и сметану завтра возместишь. — Он выдохнул с облегчением. — А в качестве штрафа, до конца следующей седьмицы, будешь привозить крынку сливок. Ежедневно.

— Да на кой тебе так много молока?! — послышался вопрос от калитки. Старуха с вызовом посмотрела на меня.

— А это вас не касается, уважаемая, — ровным тоном ответила я. И негромко пробурчала под нос: — Хоть сгущенку варить, хоть купаться в нем буду.

И по удивленному взгляду Вернера поняла, что сгущенку в этом мире не изобрели. А, следовательно, это ещё одна ниша, которую мы можем занять. Интересно, а мороженое здесь есть? В воспоминаниях Кати я подобного лакомства не встречала.

Я уже развернулась обратно к ландо, как увидела ещё одного мужика, мнущего в руках шапку. Он нерешительно шагнул вперед.

— Я — Хейк, госпожа. Мой двор вам яйца и курятину поставляет, — торопливо заговорил он. Я нахмурилась, и он ещё ускорился: — Я тоже решил переждать сегодняшнюю оттепель. Но если яйца нужны сегодня, то я прямо сейчас меньшего пошлю. И про курицу я помню. А в качестве извинения я и копчёные окорока в корзину положу. Мы не думали обрекать младших виконтов на голод, правда, просто не сообразили весточку в усадьбу послать. Не гневайтесь на нас, госпожа.