Вся семья, казалось, искренне стремилась доставить ему удовольствие. Мои девочки пытались развлечь его темами, которые казались им наиболее современными, в то время как Мозес, напротив, задал ему пару вопросов и огорошил дюжиной тезисов из древних, над которыми тот с удовольствием посмеялся. Мои малыши были не менее занятны и с нежностью отнеслись к нему, статаясь елозить поближе от незнакомца. Все мои усилия едва ли могли удержать их грязные пальцы от того, чтобы не потрогать кружева на его одежде и не запятнать их, а также не приподнять клапаны его карманов, чтобы посмотреть, что там находится. С приближением вечера он откланялся, но откланялся только после того, как испросил разрешения как-нибудь повторить свой визит, на что, поскольку он был нашим домовладельцем, мы с готовностью согласились.

Как только он ушёл, моя жена созвала большой королевский совет по поводу подведения итогов дня. Она придерживалась мнения, что это был самый удачный финт в её жизни, удар веслом, как она говорила, потому что она теперь узнала, что ещё более странные вещи наконец-то могут начать воплощаться в жизнь. Она надеялась снова дожить до того дня, когда мы сможем высоко держать голову, находясь в одной компании лучших из двуногих. И в заключение она заявила, что не видит причин, по которым две мисс Сморчки могли бы быть достойны выйти замуж за богатых людей, а её дети при этом остались бы ни с чем прозабять у разбитого корыта. Поскольку этот последний аргумент, как всегда, был адресован мне, я запротестовал, что не вижу ни причин ни для этого, ни длятого, что мистер Симпкинс выиграл десять тысяч фунтов в лотерею, а мы остались с пустыми руками.

– Я протестую, Чарльз, – воскликнула тут моя жена, – ты всегда так издеваешься над моими девочками и надо мной, когда мы в приподнятом настроении, что я удивляюсь тебе. Скажи мне, Софи, дорогая, что ты думаешь о нашем новом госте? Тебе не кажется, что он супер-добродушен?

– Действительно, безмерно добродушен, мама! – подтвердила старшенькая, хихикая, – Я думаю, ему есть что сказать по любому поводу, и он никогда не теряется! И чем более пустяковая тема предложена для разговора, тем больше ему есть, что сказать…

– Да, – воскликнула Оливия, – он достаточно неплох, как мужчинка, но, что касается меня, он мне не очень нравится совершенно, он такой чрезмерно наглый и фамильярный, хотя на гитаре, надо признать, играет, как король!

Эти две последние речи я истолковал в ином ключе. Из этого я понял, что София внутренне презирала его так же сильно, как Оливия втайне восхищалась им.

– Какого бы вы ни были мнения о нём, дети мои, – воскликнул я, – по правде говоря, он не расположил меня в свою пользу. Неравная дружба всегда заканчивается отвращением! И я, прошу заметить, подумал, что, несмотря на всю его непринуждённость, он, казалось, прекрасно осознавал дистанцию между нами… Давайте держаться людей нашего слоя! Нет персонажа более презренного, чем мужчина, который охотится за приданым, и я не вижу причин, по которым женщины, охотящиеся за приданым, тоже не должны быть достойны презрения! Таким образом, в лучшем случае мы будем достойны презрения, если его взгляды окажутся благородными; но что, если они будут иными!? Я содрогнулся, только подумав об этом! Это правда, что у меня нет опасений из – за поведения моих детей, но я думаю, что некоторые из них преувеличены, и они просто поддакивали ему…

Я бы продолжил, если бы меня не прервал слуга сквайра, который, передавая свои наилучшие пожелания, прислал нам кусок оленины и обещание пообедать вместе с нами через несколько дней. Этот своевременный подарок более убедительно свидетельствовал в его пользу, нежели всё, что я мог бы высказать против. Поэтому я тут же замолк, удовлетворенный тем, что просто указал на грозящую нам в будущем опасность, и предоставив им самим решать, как её избежать. Та добродетель, которую нужно постоянно оберегать и прятать за семью замками, едва ли стоит и ломаного гроша!