– Хорошо, – кивнула Минмин, – я только не могу понять, почему у вас с футином только одна я? Будь несколько детей, всё было бы проще.

– Мне и одной тебя хватает, – тяжело вздохнула Вэй Нуан, – если было две такие, я бы с ума сошла.

– Две такие вряд ли будут – я неповторима и уникальна, а вот обычного карапуза могли бы родить. Вы ведь с футином спите вместе?

Чжангонджу встала.

– Как у семилетнего ребенка могут быть такие мысли… и откуда ты знаешь?

– Знаю что? – усмехнулась гонджу.

Вэй Нуан недоверчиво на неё посмотрела.

– Ничего. Хорошо, отдыхай. Что ты хочешь, чтобы тебе приготовили?

– Рыбу, мясо, – простонала гонджу.

– Рыбу? Мясо?

– Да, хочу, но нельзя, – вздохнула, сокрушаясь, Минмин. – Для начала пусть приготовят легкий куриный бульон и рис с овощами. Одну грудку курицы на вот такую кастрюлю, – она показала руками объем, – ах… не кастрюли, у вас тут нет кастрюль… казан… и побольше воды, половину луковицы – мелко порезать, одну маленькую морковь, тоже мелко порезать, две картофелины и горсть лапши. Шепотку соли.

Чжангонджу удивлено смотрела на Минмин.

– Когда до меня доходят новости, – произнесла она, – что ты придумала очередное новое изобретение, я удивляюсь и порой не верю, пока не увижу своими глазами, но сейчас… Семилетний ребенок знает как готовить и требует точного исполнения именно того, что ей нужно. Теперь я начинаю понимать как себя чувствует Бай Ци каждый раз, когда ты приходишь к нему с очередным новшеством.

– И как же?

Вэй Нуан не успела ответить, их прервала вошедшая А-Лей:

– Гонджу, ванна готова.

– Спасибо.

Минмин встала и покачиваясь пошла в ванную.

– Я помогу, – сказала Вэй Нуан.

Она взяла за руку дочь и повела её из комнаты в пристройку, где стояла деревянная бадья с теплой водой.

Через три дня гонджу, полностью оправившись, начала собираться в дорогу. Давая указания она бегала по поместью. Дзяндзюн заперся у себя в кабинете и все то время, пока она собиралась и готовилась, старался её избегать.

Вечером, перед выездом, она сама зашла к нему в кабинет.

– Футин, – поклонилась она, – у меня всё готово. Я завтра с первыми лучами солнца отправляюсь в дорогу.

– Хорошо, – кивнул он, не поднимая головы и не смотря на неё.

– Я бы хотела попросить, чтобы меня сопровождали все Хейи, И Тао и А-Ли.

– Хорошо.

– Благодарю, спокойной ночи, – она поклонилась и вышла.

Утром следующего дня когда солнце еще не взошло повозка гонджу, в сопровождении десяти солдат на лошадях, выехала в сторону заставы на Суньхэ. Погода радовала. Конец циюэ, летние дожди прекратились и сухая дорога, уже устланная первыми опавшими листьями, стелилась ковровой дорожкой, петляла, вилась змеёй вдоль холмов и редких рощиц. Листва на деревьях еще не пожелтела. Только изредка вдоль дороги попадалось дерево на котором начинали тут и там золотиться отдельные листочки. В основном кроны были еще зелёные. Чего не скажешь о траве. Выжженная летним солнцем она уже пожухла и припала к земле. Каменистая дорога и деревянные колёса повозки – даже через подушки езда больно отдавались в каждой мышце гонджу и А-Лей. К вечеру, измотанные, они выползали из неё, усаживались на расстеленные шкуры или на стволы поваленных деревьев и отдыхали.

Дорога от Иншань до заставы была безлюдной. Ею почти не пользовались, ездили через столицу. Здесь не было кэджанов78, ночевать приходилось в поле у ручья, у реки. А-Лей и Минмин спали на дне повозки, солдаты, те кто не дежурил, спали у костра под открытым небом.

В первый вечер солдаты развели огонь, приготовила ужин. У Минмин, наконец-то, появилась возможность поговорить с Хейями, как она их называла. Они втроем сидели у костра. Она подошла, присела.