Подумав было о глиняной дудочке, Лотар отбросил эту мысль и потянулся за арбалетом. Но не успел он коснуться рукой приклада, волк прыгнул. Арбалет отлетел в сторону. Удар передних лап зверя в грудь Лотара был такой невероятной силы, что сначала ему показалось, будто рёбра треснули. Боль отдалась в затылке. Лотар понял, что лежит на земле, а ему на лицо капает слюна. Красные глаза сверлили темноту, верхняя губа на острой морде оттопыривалась, обнажая смертоносные зубы. Понимая, что ему всё равно не выжить, Лотар вытянул из ножен на поясе кинжал и воткнул в тяжелую лапу, придавившую его к земле. Волк запрокинул голову и протяжно взвыл, потом рванулся вниз, к распростертому на спине Лотару.
Что-то просвистело в темноте, и в ствол ближайшего дерева воткнулся арбалетный болт. По телу волка пробежала дрожь. Заскулив, прижав уши, он прыгнул в сторону и метнулся в чащу. А Лотар остался лежать на тропинке, задыхающийся от ужаса, но невредимый. Только теперь стук сердца в ушах утих, и он снова мог слышать окружающие звуки. Воинственный шум у деревни приобрел оттенок замешательства, голоса сбились в растерянный, нестройный хор. Запрокинув голову, Лотар поднял глаза в поисках того, что его спасло. Из темноты на лунный свет выступила фигура с его арбалетом в руках.
– Это я, хозяин, – друид присел, склоняясь над Лотаром. – У околицы ложная тревога. Кому-то что-то померещилось, и началась суматоха. В деревне так часто бывает.
Лотару показалось, что друид улыбается. Но ему самому было не до улыбок, губы тряслись.
– Ты разглядел зверя? – воскликнул он, силясь подняться. – Что это такое было?
– Оборотень, я же говорил, – невозмутимо ответил Дориан, поддержал Лотара под локоть и помог ему сесть. – Прости меня, я промахнулся.
Он показал глазами на ствол дерева, в котором над их головами торчал болт.
– Мазила! – Лотар с досады скрипнул зубами. – Ты же мог и меня подстрелить! Хотя ты и так его здорово напугал. Умчался, как шавка.
– Немудрено, – спокойно заметил Дориан, оставил Лотара, подошел к дереву и выдернул болт.
Его наконечник странно поблескивал в ночи.
– Серебро? – догадался Лотар.
– У меня было немного времени переплавить вилку, – объяснил друид и вдруг порезал наконечником ладонь и выдавил свою кровь на раненый древесный ствол. – Прости, дерево, возьми кровь за кровь.
– Что ты делаешь? – ужаснулся Лотар, поняв, что наблюдает волшебство.
– Я обязан извиниться перед рябиной. Это мое дерево, а я ранил его, – виновато опустив глаза, объяснил друид. – Я родился во второй месяц весны, третьего дня. Рябина дает мне силы.
– Чтоб этого больше не было! – выдохнул Лотар, пронзая его грозным взглядом.
– Я постараюсь, хозяин, – тихо ответил Дориан, возвращаясь к Лотару и помогая встать. – У тебя кровь! Оборотень укусил тебя?
– Это его кровь. Я ранил его в левую переднюю лапу, – объяснил Лотар, брезгливо разглядывая черные пятна на куртке.
– Это хорошо, – заметил друид, снял с шеи платок и стал стирать кровь с одежды юноши.
– Что ж хорошего? – возмутился Лотар, забирая у него арбалет. – Ведь не убил же!
Они побрели из леса к деревне, где суматоха уже начала стихать.
– Если бы укусил, то тебя самого пришлось бы убить, пока ты не стал оборотнем, – с обычным для него хладнокровием пояснил друид. – А раз он ранен, мы найдем его по этой ране. Это будет человек со свежей повязкой на левой руке. И он из деревни.
– Он здесь, в деревне, скрывается среди жителей. Оборотень слишком хорошо знает, когда лучше появляться и исчезать, где искать людей и прятаться от них, где стоят капканы. Сегодняшняя хорошо подготовленная облава прошла впустую, словно и об этом оборотень знал с самого начала. Здесь может быть лишь одно объяснение: оборотень – один из деревенских, – так объяснил Дориан свои предположения, высказанные в лесу.