Эта мысль прокралась в голову некстати. Лотар всего лишь собирался попить. Сыр, которым он позавтракал на хуторе кузнеца, оказался слишком солон, а воды во фляжке осталось мало, чтобы утолить жажду. На пути через лес не попалось ни одного родника, и пришлось подойти к реке. Стряхнув с лица паутинку, Лотар склонился над водой.

Зачерпнув в горсть воды, он уже хотел отпить, как вдруг увидел отражение движущихся предметов. Из тумана, нависшего над рекой, выплыли мертвые тела. Это были животные – овцы с разорванным горлом, выпотрошенными животами. Их сломанные шеи были криво изогнуты под неестественным углом, некогда белая кудрявая шерсть, намокнув, стала грязно-серой, на ней виднелись пятна крови. Остекленевшие глаза животных глядели на Лотара, но сквозь него. Скользнув по быстрине на середине реки, влекомые течением, мертвые овцы снова погрузились в туман. Лотар выплеснул зачерпнутую воду и отер ладонь о штанину.

– Что это за гадость? – удивился он, повернувшись к друиду.

Друид стоял рядом под деревом, держа под уздцы лошадей – вороного красавца Агата, принадлежащего Лотару, и упитанного рыжего меринка, купленного на хуторе для него.

– Волк задрал овцу, – пожав плечами, равнодушно заметил он.

– Скорее уж, целое стадо, – фыркнул Лотар. – Я насчитал пять штук.

– Злой волк, – отозвался друид.

Он был одет в чистую одежду, которую Лотар раздобыл для него взамен прежней, пришедшей в полную негодность. Серая войлочная куртка, под ней такая же серая рубаха из некрашеного полотна, свободные холщовые штаны, разношенные башмаки, купленные у сына кузнеца по сходной цене, и вязаные шерстяные гетры с пестрым узором. Крестьянское платье сидело на друиде не хуже парадного княжеского облачения. «А он тоже, видно, не из простых», – подумал Лотар, оглядев нового слугу.

– Вода отравлена трупным ядом, – с досадой сказал он. – Пока доберемся до деревни, я умру от жажды.

– Если прикажешь, я наколдую воду, – смиренно опустив глаза, предложил друид.

– Нет. Никакого колдовства, – отрезал Лотар. – Едем.

– Хорошо, хозяин, – согласился друид и придержал Лотару стремя.

Они повернули от реки назад на тропинку. Она была широкой и утоптанной, но Лотару казалось, что он ее не узнаёт. В лесу было сыро. Ночной заморозок превратился в воспоминание, и к полудню между стволами деревьев плотно висел туман.

– Мы заблудились, – минут через десять, когда дорога стала совсем неузнаваемой, решился предположить Лотар.

– Нам нужно на север? Мы туда и едем, – друид показал на мох, покрывающий стволы сосен с одной стороны.

– Если так хорошо в этом разбираешься, поезжай вперед, – сказал Лотар, заметив, что спутник придержал лошадь и отстал.

– Не доверяешь мне? – догадался друид.

Лотар с сомнением пожал плечами. Его правая рука лежала на поясе рядом с рукояткой ножа.

– Мы тут одни, место глухое. Может, ты убьешь меня, чтобы избавиться от чар кольца?

Друид изогнул губы в насмешливой улыбке.

– Нет, хозяин, – с демонстративным почтением возразил он. – Избавить меня от кольца можешь только ты. Только ты его снимешь, и никак иначе. Если же ты умрешь, я останусь у твоей могилы, пока меня не убьет голод, вражеская рука или старость. И будет это нескоро: я еще молод, а друиды живут очень долго. Носить кольцо верности хуже, чем обручальное. Даже смерть не разлучит нас.

Друид замолчал, униженно склонившись в седле, но Лотар догадывался, что он по-прежнему продолжает издевательски ухмыляться. Лотар промолчал, показывая, что отвечать на колкости слуги ниже его достоинства.

Они ехали еще полчаса. Дорога шла под уклон, но стала уже и привела в рябинник, где ехать верхом стало трудно из-за густой поросли молодняка и низко нависших веток старых деревьев. Пришлось идти пешком и вести за собой лошадей, к досаде Лотара, мечтавшего скорее выехать на опушку, к человеческому жилью. Туман стоял над лесом густой завесой, в которой увязали все звуки. Под ногами мягко чавкала разбрякшая земля, покрытая листьями, с облетевших ветвей капала вода.