– План? – рассмеялся Райан, морщась от боли. – Выжить. Ползти вверх. Главное – не останавливаться.

– Как твоя рука? Болит? – опомнился Мелакис, торопливо разворачиваясь к товарищу. – Давай-ка сменю повязку и всё обработаю, – засуетился мужчина, отрывая наклейку и осматривая рану. – Воспаления нет, – констатировал он, но всё же плеснул на рану немного воды. Затем достал из рюкзака флакон антисептика. – Будет неприятно, – предупредил он, наблюдая за его реакцией бойца. Райан дёрнулся, но жжение стерпел.

– Теперь повязка, и закончим, – скорее успокаивая себя, чем пациента, пробормотал Рафа. Он обернул бинтом плечо наёмника, закрепил узел и поправил рукав. – Пока сойдёт. Готов двигаться дальше?

– Готов. Не отставай, мужик, – оскалился в подобии улыбки Сафдар и поднялся, чтобы продолжить путь к свободе.

У окна в кресле-качалке сидела женщина. Золотистые волосы мягко обрамляли усталое лицо, печальный взгляд ловил малейшее движение снаружи. Руки, сцепленные на коленях, чуть подрагивали. Женщина была одета строго, совсем не по-домашнему: белая блузка, юбка до колена, туфли-лодочки. Между тем не казалось, что она куда-то торопилась или только что вернулась.

Скрипнула половица. Женщина вздрогнула и резко выпрямилась, с надеждой смотря в полумрак.

– Мам, он не придёт. Ты ведь знаешь, – нахмурился молодой человек, заметив её реакцию, так похожий на неё саму. – Не мучай себя снова. Он никогда не изменится, – сдавленно прорычал парень, смотря на поникшую тут же женщину.

– Да. Знаю… – горько улыбнулась она, поднимаясь с места. – Хорошо. Я пойду отдохну, – кивнула женщина и приблизилась к всё ещё хмурящемуся парню. – Не волнуйся за меня, – коснулась она волос сына и торопливо поднялась по ступеням на второй этаж.

Внизу послышался щелчок входной двери, и лишь тогда она торопливо достала телефон и набрала номер.

– Телефон отключён или недоступен, попробуйте позвонить позже… – послышалось из аппарата.

– Ничего не меняется… – прижала устройство к груди она, опуская взгляд, а потом, разворачиваясь, побежала по ступеням вниз, замирая у входных дверей, прислушиваясь и робко выглядывая на улицу. Фигура сына удалялась вдали. Рассерженный, он пнул мусорный бак, но тут же заметил кого-то из друзей и поспешил к ним. Когда он скрылся из виду, вышла на улицу и она…

Ребекка стояла у калитки, глядя на дым со стороны больницы, поднимающийся над зданиями. Символ надежды и её спасения превратился в груду обломков, как и вся её жизнь.

Пальцы впились в распахнутую дверцу. Сделать шаг за стены родного двора она так и не смогла, как и прекратить плакать, нормально дышать. Страх за себя смешивался с чувством утраты. Больница была частью её мира – второй дом. Здесь она чувствовала себя защищённой, окружённой заботой, здесь могли ей помочь. Доктор Нобоа был единственным врачом, который понимал, что с ней происходит, и мог справляться с её болезнью. А теперь всё исчезло в один миг, оставив после себя лишь боль и пустоту. Нет… Только боль. Другие лекарства уже давно не помогали.

Она стояла неподвижно, глядя на клубы серого дыма, пока не заметила едва различимую фигуру, движущуюся по улице в её сторону. Мужчина шёл, покачиваясь, время от времени опираясь на ограждения. Его лицо было таким же бледным и хмурым, как у неё самой, а одежда странно запылённой. Время от времени он оглядывался на руины, и ей показалось, что его взгляд был полон той же боли, что терзала и Ребекку. Она не одна оплакивает утрату?

В этот момент мужчина повернул голову в её сторону.