Но дальше этого романтические отношения не развивались. В какой момент что пошло не так – трудно сказать.

Верка и Тимка попали в один класс. Она постоянно по-соседски помогала ему делать уроки по немецкому, подтягивала по математике. Она отличница. Он перебивался с двойки на тройку.

С другой стороны, в обаянии ему не откажешь, и спортивный.

Но как жениха Верка соседа никак не воспринимала. А потом и вовсе стала сватать ему своих подружек.

– Смотри, какая Катька симпатичная. Ты ей, между прочим, нравишься. Чего её гулять не зовёшь?

И Тимка шел гулять с Катькой. Потом была Юлька, потом Светка…

Классе в седьмом дворовые мальчишки, и Тимка среди них, решили пригласить Верку с сестрой погулять. Были щедры: накупили сникерсов, жвачек и других сладостей. Но прогулка ни к чему романтическому не привела и закончилась догоняшками. Видя всю бесперспективность, пацаны переключили свое внимание на девчонок с другого двора.

А Верка с Тимкой так и остались друзьями. Ходили друг к другу на дни рождения, помогали по-соседски.

И вдруг в одиннадцатом классе Тимка отчебучил.

– После выпускного я тебя изнасилую! – ни с того, ни с сего сказал Тимка, провожая, как обычно, Верку до дома. Буднично так. Спокойно.

– Приехали! – изумлённо вытаращила Верка глаза на друга, и особого значения этим словам не придала.

Не может он такого сделать – Тимка, которого она знала с четырех лет, который играл с ней в войнушки, списывал домашку по математике.

Нет, он добрый.

Осень нагоняла на Верку тоску. Грязь, лывы, холодина, промозглый ветер. А ещё двадцать соток картошки, которую надо выкопать, стаскать в мешки, перебрать и спустить в подвал.

Картошку обычно копали в первых числах сентября. Два-три дня, и с ней покончено, зато вымотаешься так, что картофельная ботва ещё неделю снится.

Поле в нескольких километрах за посёлком. Надеваешь старые штаны, берешь вилы – и вперёд!

Привычка садить двадцать соток картошки осталась в наследство с тех времён, когда в семье было трое мужиков: дед, его взрослый сын от первого брака и папка.

Тогда садили и копали картошку быстро, дружно. Кроме картофельного поля за посёлком держали огород в Старой деревне. Верке с Асей нравилось туда ездить.

Неподалеку от их огорода поселилась кукушка. Весенне- и осенне-полевые работы проходили под ее однообразные песни, а девчонки то и дело спрашивали у птицы, сколько кому осталось жить, и бережно отсчитывали каждое «ку-ку».

Врала кукушка.

Но девочки этого не знали. Они беззаботно носились друг за дружкой. Весной наперегонки таскали маленькие ведёрки и помогали матери бросать клубни в лунки – обязательно ростками вверх. А мужики в три лопаты подкапывали – только успевай кидать!

Осенью с азартом рыли картофельные лунки самодельными «трехпалыми копалками». Особенно радовались девчонки диковинным клубням, похожим на что-нибудь эдакое.

– О, смотрите, у меня картофельный гном!

– А у меня шапка Мономаха!

– Я собачку откопала!

– У меня хоккейная шайба!

Такие находки откладывали в сторонку. Их можно было отнести на выставку в школу или, на худой конец, показать соседям.

Осеннего холода как будто и не чувствовалось. Солнце припекало макушки и отражалось в бабушкиной улыбке.

– Делу время – потехе час! – говорила баба Анна, расстилая на капоте машины скатёрку.

После работы аппетит у всех был зверский.

Бабушка резала копчёное сало, доставала варёные яйца, котлеты с пирогами, домашний хлеб. Наливала горячий чай из термоса.

Как же было вкусно!

Верка закрыла глаза от удовольствия и увидела струйку пара над эмалированной кружкой… И тут её, как ушатом воды, обдал крик матери.