– Эй, хозяева! – крикнул молодой человек, не решаясь распахнуть дверь и перешагнуть порог дома. – Гостей принимаете?

– Кто там ещё на ночь глядючи? – донёсся из-за стены такой знакомый густой и зычный голос Огневеда.

– Это я, Радовит, твой родич! – отозвался он с улыбкой.

Дверь распахнулась настежь, и в проёме медленно появилась ширококостная оплывшая фигура старого кузнеца.

– Рад приветствовать тебя, паря! – добродушно проворчал хозяин, делая два шага вперёд и осторожно обнимая племянника. – У нас остановишься или дальше пойдёшь?

– Некуда мне идти, – улыбнулся молодой человек. – Нет никого в Новогороде ближе вас.

– Что ж, на дворе ночевать не оставлю, – фыркнул Огневед. – Места всем хватит. Заходи, Ладислава рада тебе будет.

Он повернул голову в сторону двери и прокричал:

– Эгей, бабы, встречайте родича, накрывайте на стол!

Вслед за кузнецом, нагнув голову под притолоку, Радовит вошёл в полумрак большого дома, слабо освещаемого двумя сальными коптящими свечами.

Всё здесь было ему знакомо и понятно.

Длинный деревянный стол в левой части, со стоящими вокруг него скамьями, вмещал всех здешних жителей. С правой стороны возвышалась приземистая каменная печь. Вдоль стен располагались широкие лавки для сна и отдыха людей, а в дальней стене виднелся ещё один вход, ведущий в большую клеть, из которой, как Радовит помнил, три двери выходили в другие пристройки к дому. Сколько их было там дальше, он даже не знал, поскольку ещё не во всех концах успел побывать.

Тёплые мягкие руки тётушки обхватили его голову и потянули вниз.

Ладислава прижалась к щеке губами и тихонько прошептала:

– Один ты в посёлке остался, бедняжка! Как жить-то теперь будешь?

По её морщинистым щекам потекли слёзы, и Радовит испугался, что она вот-вот зарыдает.

– Чего это один остался? – забубнил позади кузнец. – Второй братец твой Буеслав с сынком своим Маруном недалече проживают.

– Ага, прибегут, помогут, из беды выручат! – отмахнулась от него старушка. – Ты уж окончательно из ума выжил, коли такое говоришь!

От этой перебранки на душе у молодого человека сразу полегчало. Он окончательно уверился, что может полностью положиться на этих своих родичей.

– Не слушай их, молодчик! – подошла к нему невестка кузнеца – Солоха, жена его старшего сына. – Садись за стол, вечерять будешь! Других не зову, все уже сыты.

Она не торопясь принесла доску длиною с локоть, на которой лежали крупно нарезанные куски жареного мяса, копчёной рыбы и хлеба, поставила возле неё пару кувшинов с пивом.

Огневед устроился на скамье напротив Радовита, разлил пахучее пиво по глиняным чашам и кивком головы предложил племяшу промочить горло.

– Что привело тебя в город, друже? – заговорил кузнец, пристально глядя на родича. – Мы думали, ты после смерти Хотимира останешься в посёлке, женишься, наплодишь кучу детишек и будешь иногда вместе с ними заезжать к нам в гости. А тут, вижу, решил покинуть отчий дом? Уж не навсегда ли?

– Нет-нет, – замотал головой молодой человек. – Мне надобно один завет отца исполнить, а потом я домой возвернусь.

– Лады, – похлопал ладонью по столу кузнец. – О делах твоих спрашивать не буду. Захочешь, сам расскажешь. Тебе помощь моя нужна?

– Кабы сам мог всё решить, в твой дом не пришёл!

– Сказывай, – с улыбкой почесал пятернёй затылок Огневед. – Будем думать, как молодому родичу помочь.

Отхлебнув из чаши изрядную порцию пива, Радовит заговорил:

– Перед смертью отец сказал мне, что наш князь Рюрик собирает в Новогороде дружины, дабы пойти войной на хазарского царевича Ахтуба.

– Верно говоришь, – кивнул в ответ хозяин дома. – Много лет назад поклялся князь перед народом и воинами своими, что не простит хазарам осады Новогорода. Вот и пришла пора клятву ту сдержать. Скоро, совсем уже скоро поплывут сотни лодий по рекам в степи чужие! За каждого убиенного новогородца возьмёт Рюрик по нескольку жизней вражьих.