Великолепный вирт Вячеслав Зозуля

Часть 1: Гиззарское ханство.

Ура, ура!!! Я крут! Я мега крут! Я златовласый Аполлон! Ах, нет, бери больше – сам громовержец Зевс! Жду пламенных поздравлений для себя от вас, мои дорогие будущие поклонники. Любому, кто не достиг столь преклонного возраста, как я, сейчас сложно представить мое внутреннее состояние! Вашему покорному слуге в этот величайший день – всем внимание, барабанная дробь – стукнуло 85!

Ух, какой же знаковый день для именинника. «Он пьян в стельку или сошел с ума», – так подумаете вы после всех слов выше. Да, есть немного, я опьянен своими достижениями и, наконец, созрел для того, чтобы поделиться с вами своей историей. Предвижу ваши скуксившиеся физиономии и прямо-таки слышу, что пробормочите себе в нос примерно такие слова: «Опять очередной старый маразматик-альцгеймер заскорузлыми пальцами-сосисками набьет на «клаве» свои бредни о бурной молодости в начале, а занудные нравоучения, «как надо жить», в конце.

Мои милые будущие читатели, не спешите разочаровываться в моем сладкозвучии и неординарности повествования. Поверьте, и байта мысли не мелькнуло в моем ментальном ареале о мемуарах про рабоче-крестьянскую молодость, с непременными сеновалами, заполненными доверху пахнущими парным молоком красотками-колхозницами. Ржу, как лошадь, при воображении подобных объёмных картинок. Но не напишу, ибо не было. Мой писательский дар-конвейер предложит вам интригу: эта история, произошедшая со мной, еще не окончена, но прекраснейшая из богинь Муза взяла мою мятежную душу в заложники с единственным требованием немедленно поделиться своими приключениями с Вами, дорогие будущие читатели.

Я Эдуард Багровский. До 53 ваш покорный слуга жил – не тужил обычной жизнью законопослушного российского бюргера. В поте лица зарабатывал хлеб, трудясь программером в различных крупных и не очень компаниях. Почти как все, в свои двадцать пять женился. С прекрасной женой Еленой по ходу нашей пьесы родили двоих детей: мальчика Сашу и девочку Арианну. Любящим мужем и заботливым отцом погрузился с головой в семью и окружающий социум. Городская жизнь, как мантра у йога, монотонит в голове, а времечко горной реченькой утекает, утекает вдаль. Чем ярче монотонит, тем скоротечней времечко. Жил системно, по накатанной, так легче. Распорядок дня, месяца, года средненького человечка с типовыми запросами и желаниями. Были и яркие эмоциональные вспышки в виде отпусков с турпутевками в различные страны, еще поездки на природу с марочным вином и шашлыками в реденькие дни, называвшимися выходными. Так серенько и линейно утекала вдаль моя жизнь. Иногда, правда, залетные мысли, словно голуби на площадях, увлеченно клевавшие крошки хлеба, долбили в мозг: «Меняй себя, перестрой свою жизнь, перестань мыслить, как все» …

Еленка, думаю, была счастлива, я по-суперменски накидывал кэш в сундучок семьи, что позволяло жить комфортно, лишь изредка огорчаясь отсутствием каких-либо вещиц, и то ненадолго. Наш бюджет позволял удовлетворить практически любые потребности. Но как говорится: «ничто не вечно под луной».

Однажды, летним солнечным денечком, мой однополярный привычный мир нежданно разрушился. Он похоронил под своими развалинами широкую трассу, ведущую меня в светлое будущее, оставив после себя какие-то темные, заросшие тропинки в никуда. Вы спросите: «Но, позвольте, как это случилось?». Отвечаю: «Вот так».

Еще на работе в голове зародился план-сюрприз для Лены, связанный с поднятием романтического тонуса и любовного пыла меня и жены. Я еле дождался окончания рабочего дня и чуть раньше, чем все, метнулся к выходу из офиса. Сорок минут на метро и десять до подъезда нашей многоэтажки. Уже на входе в подъезд мой спешащее – равнодушный взгляд спотыкается о соседа с нижнего этажа Ваську. Было дело, имел такую глупость выпить под футбол с ним пивасика, и в результате он, на правах новоиспеченного друга, изредка занимает мои мысли и время. У подъезда стоит «Газель» с раскрытым кузовом, а в ней довольно пышный, аляповатый диван. Под хитрой кавказской усмешкой усато-носатого водителя «Газели» Васька-сосед, в обреченном одиночестве, безуспешно пытается выгрузить это нехитрое, но огромное устройство для комфортного просмотра телека. Диван грозно навис над краем кузова, собираясь зловредно рухнуть вместе с Васькой на пыльный асфальт подъездной дороги. Наблюдать за безуспешными попытками и страдальческим пыхтением этого в принципе милого толстячка весьма забавно, и этим он не оставил мне выбора в плане варианта: деловито-равнодушно пройти мимо, тем самым наплевав на наши узы совместного ритуала пиво пития. Несмотря на жару и вспотевший лоб от пробежки – метро-подъезд, решаю помочь.

– Привет, Василий, никак новый диван купил?

– Привет, Эдуард, – он, приветливо и заискивающе улыбаясь, протягивает мне пухлую и потную ручонку. – «Да, вот прибарахлился, хочу его в зал пристроить, вместо старого, тот совсем… м-м-м, понимаешь, пружины в попу колют», – и захихикал. В знак сочувствия и понимания о бедственном положении Васькиной попы, я тоже позволил себе улыбнуться. Сам собой напросился вопрос:

– Тебе помочь?

Он словно ждал этого вопроса и тут же выдал:

– Помоги, сосед, с меня пиво, употребим прям на этом диванище. Забыл? Сегодня наши играют.

Он ласково хлопнул по мягкой грядушке дивана, не забыв подмигнуть мне заговорщицки.

Схватив с разных концов этот приятно пахнувший новым диван, мы, отдуваясь и кряхтя, возможно, изредка попукивая, еле-еле протискиваясь, тащим его вверх по узкой и крайне неудобной лестнице нашей девятиэтажки, находящейся в одном из многочисленных спальных районов первопрестольной. Слава всем Богам, что Васька живет на третьем этаже, потому что никакому лифту и в страшном сне не приснится вместить в себя это чудище мебельных дел мастеров. Я торопился, в моих планах была романтика предстоящего вечера с Еленой, а не Васька с пивом на новом диване. Я стоически, заливая спину струйками пота, тянул мебель почти без передыха между этажами. На третьем у меня уже изрядно дрожали колени, а из Васькиного горла вырывался лишь хрип, в котором я с трудом различил слова благодарности за оказанную помощь. На официальное приглашение зайти позже на рюмку чая я никак не отреагировал, а торопливо откланялся и на трясущихся ногах, часто дыша, отправился в свою квартиру этажом выше, находящуюся как раз над Васькиной. Ключ словно ожил и никак не хотел влезать в замок, а меня так потряхивало, словно несло на ГАЗике по проселочной дороге. Все же упорно пытался открыть стандартный английский замок, несмотря на препоны. Прошло время, и по теории вероятности, если долго тыкать пестиком, когда-нибудь да попадешь в тычинку. Два щелчка и, наконец, дверь в нашу пещерку широко распахнулась, гулко ударившись о стену, так как я бессильно навалился и кубарем влетел внутрь. Уже лежа на полу, поддеваю дверь ногой, закрывая ее. В попытке приподняться меня затрясло еще сильнее и мне резко поплохело. Ощущение такое, словно мое тело вдруг решило отстранить меня от управления собой, своеобразный бунт на корабле, где желание когда-то послушной и дисциплинированной команды перевесило стать грозными и жестокими пиратами, с целью зажить самостоятельной жизнью.

Мой дух, превратившись в лилипута, испуганно спрятался где-то в левой пятке в паническом ожидании: «что будет дальше?». Тело, набирая обороты, словно эксклюзивный Порш, и разогнавшись, несется куда-то, не разбирая дороги. Я то обливался потом, словно в пустыне Сахаре, то трясся от холода, будто на Северном полюсе. Сердце гулко стучало, отбивая ритм чечетки, все ускоряясь и ускоряясь. В прихожей вдруг куда-то поплыла мебель, а перед глазами заплясали красные бляхи, изменяющие реальность до неузнаваемости, тем самым окончательно нарушая координацию. Дышать становилось все тяжелей и тяжелей, превращая меня в рыбу, вытащенную на берег. В попытке позвать на помощь я лишь смог открыть беззвучно рот, голос исчез, остались только панические мысли о том, что все кончено. Провалявшись в коридоре прихожей некоторое время, я все же попытался встать на ноги, и каким-то чудом мои труды увенчались успехом. С ярой мыслью дойти до ближайшей кровати я бреду на негнущихся ногах по квартире, но новая волна приступа подкосила мои ноги у входа в спальню, там и приложился во второй раз мордой к полу, разбив в кровь губу об косяк.

Мне повезло, что Лена, заинтригованная моей эсэмэской про сюрприз, не удержалась и тоже поспешила домой, где и обнаружила меня, лежащим в беспамятстве. В сильнейшем волнении, она вызвала скорую, а в ожидании хлопала меня по щекам, пытаясь вернуть в мир живых. Потом бегала по квартире, ища нашатырь, да откуда ему быть-то, а я, сидящий в пятке, как-то видел все происходившее, но ничего не мог поделать. Пока скорая спешила к заболевшему, я успел очнуться. Возможно, помогла кружка холодной воды, вылитая на меня женой, этакое реанимационное ноу-хау. Мы совместными усилиями встали с пола и кое-как добрались до кровати в спальне.

Приехавший молоденький рыжеусый врач наскоро осмотрел меня своими безразличными к чужому горю и страданиям глазами, измерил пульс и, спеша на другие вызовы, всадил какой-то стандартный укол от всех болезней. Затем, покачав своей коротко стриженой головой, настоятельно посоветовал не тянуть и обратиться к терапевту в поликлинику по месту прописки, с тем и отбыл. После укола стало легче, я задышал и погрузился в муторный и беспокойный сон.