Следующие дни окрасились серостью и унынием. Как и всякий интеллектуал, я моментально заполнил свою коробочку мыслями о бренности всего сущего и о полной бессмыслице нашего существования и в результате впал в хандру. Стержень, вставленный от рождения моими родителями, державший мою спину прямо, вдруг надломился. Я, превратившись в холодец, перетекал из угла в угол квартиры, не желая взаимодействовать с миром, как прежде. Все осложнения со здоровьем как-то сами собой улетучились. Естественно, ни в какую поликлинику я не пошел, но благодаря приступу, когда мой дух прятался в пятке, мне открылась очень важная истина и засела занозой где-то в темных глубинах подсознания, толкая меня тратить все свои душевные силы на поиски, с целью вытащить ее на белый свет и проникнуться новой идеей.

Моя бедная Ленуся. Ее поистине героические попытки вернуть внезапно возникшее половодье в русло тихой семейной речушки, наполненной мелкими семейными радостями и стабильностями, окончились полным провалом. Приходили приманенные длинным рублем доктора-психологи, говорили длинные заумные речи и с азартом заядлых картежников обнаруживали у меня каждый раз новые фантазийные болезни. И видя мое бесстрашие к их заполненным непонятными терминами речам, разводили руками и выписывали успокоительные и расслабляющие средства. Росли горы таблеток, уколов и счета за их высочайшее внимание.

Я буддийским монахом взирал на это действо с высот взлетевшего сознания, они тревожили не более, чем шум в реке или гул ветра в печной трубе. Все время уходило на лихорадочное копание в себе самом в поиске откровения. Старался не обращать внимания на постоянно красные глаза Елены, страшась, что не успею, ибо все мы смертны, так или иначе. Каждый день приближал меня к старости, к небытию. Что там? Это вопрос твердейшим сверлом высверливал мне дыры в мозгу, превращая его в швейцарский сыр. Я вдруг понял, что совсем не готов к такому исходу, отчего еще больше захандрил.

Шли месяцы, а мое Солнышко героически боролась с новым образом моего я, не в состоянии принять все как есть и жить дальше. Не виню ее, она стойко переносила все невзгоды и финансовые трудности, навалившиеся на нашу семью. Я, чуть оклемавшись, на автопилоте, немного подрабатывал удаленно, не теряя связь с миром. Мои старые клиенты постоянно висели на телефоне, привыкшие к моему высшему качеству исполнения заказов, не давая мне окончательно отстраниться от реальности. Но этот ручеек никак не мог покрыть привычные расходы, мои быстро повзрослевшие дети, каждый день удивленно смотрели на меня, мысленно задавая один и тот же вопрос: «Папочка, когда ты вернешься к нам?”.

Моя Еленушка, мои детки, вам реально было тяжело. Каково ей было смотреть в мои потухшие глаза, часами бездумно таращившиеся в телек. Мое полное равнодушие к пище постепенно превратило меня в тень самого себя. Вот такие были дни после того памятного Васькиного дивана.

И наконец, настал тот день, когда каждому героизму приходит конец, устав латать дыры нашего тонущего семейного суденышка, моя супруга, моя милая Ленуся, с блестящими от слез глазами, сухо попрощавшись, схватив в охапку детей, укатила в неизвестном направлении. И даже этот, когда-то важный для меня поступок, не смог вызвать никого резонанса в моей сегодняшней, заросшей мхом душе. Полгода спустя явились дети и вывезли из квартиры почти все, но для меня и это было неважно.

Год спустя мое бытие протекало в привычном режиме, в статусе пещерного отшельника, проживающего в гуще мегаполиса, что вполне меня устраивало. Как-то летним вечерком, гудящий фоном телек, нарисовал мне передачу, в которой рассказывалось о трудном и тернистом пути к бессмертию. В ней ведущий, румяный щекастый дядька, довольно занимательно рассказывал про деда, которому стукнуло 75. Сей пожилой мужчина добровольно прошел медицинские обследования, по результатам которых некий профессор авторитетно заявил в пространном интервью, что возраст исследованного организма не соответствует фактически прожитым годам. Под аплодисменты аудитории он дал новоиспеченному семидесятипятилетнему дедушке лет этак под сорок. Передача всех поразила, и про него сняли целый фильм, который и продемонстрировали на экране. Молодед, охотно рассказал про свое питание, про то, как стремится много двигаться, активно занимаясь спортом. В фильме, хоть и в шутливой форме, но искренне возмутился поступком жены, что та, не выдержав его напористой сексуальности, сбежала к детям. Поведал еще множество нюансов и фишечек о своем житье-бытье, искренне надеясь повлиять своим примером на других людей. В конце фильма молодед резюмировал, что у каждого человека есть своя дорога в этом безумном и неоднозначном мире, и не факт, что тот путь, по которому идет он, подойдет другому.